Стихотворения и поэмы

Люли, ой люди, сынок мой, усни!
Был я таким же в далекие дни.
          Слушал, как ветер шумит и трава.
          «Мама, мамунька», — шептал я едва.

Люли, ой люли, мой милый сынок!

Месяца луч к нам забрел за порог.
          Месяца блик на асфальте блестит…
          То ли сверчок, то ль сирена кричит.

Нынче, мой милый сыночек, весна,

в городе ж песнь соловья не слышна,
          камни да камни, куда ни взгляну…
          Город, тебя и люблю и кляну!

Не оттого ль я охвачен огнем,

что зацвели тополя над Донцом,
          что не услышу, о радость моя,
          что не увижу их больше и я…

Люли, ой люли, мой милый сынок!

Луч на тебя загляделся в окно…
          Ты ведь не знаешь борьбы огневой.
          Месяц цветет над твоей головой,

нити дрожат золотого луча,

а над кроваткой — портрет Ильича…
          Ручки к нему протянул ты сейчас…
          Не на стене он, а в сердце у нас!

Месяц уже и поник и поблек…

Спи, мой послушный, мой милый сынок!

1925

36. «Только поезд вдали загрохочет…» © Перевод Н. Сидоренко

Только поезд вдали загрохочет —
оживет вереница картин,
звон гитары и лунные ночи,
поцелуи и грусть георгин…

Шум акаций… Поселок и склоны…

Мы с тобою идем через гать…
А внизу пролетают вагоны,
и колесам стучать и стучать.

Сад знакомый, влюбленные зори,

огонек затененных очей,
и потемок и света узоры
на дороге, на шали твоей…

Твои губы, как свежая рана…

Мы желали, не зная чего…
От любви мы безвольны и пьяны,
ты молчишь у плеча моего…

Ой вы ночи Донетчины синие,

и разлука, и слезы в ночи…
И звенят, как ключи журавлиные,
одиноки и скорбны, ключи…

Вспоминаю, как села горели;

тени башен во тьме огневой…
Там стоял я в солдатской шинели
возле верб напоследок с тобой.

Заверял горячо и влюбленно,

что вернусь… не разлучат бои…
В патронташе лежали патроны,
тихо очи светились твои…

Боевая страда миновала..

Лишь любовь — как удар ножевой…
Ты чужою подругою стала,
я — певец Украины родной.

Словно сон… Я пришел из тумана,

в песнях вольных лучом засиял…
На тебя, что, как прежде, желанна,
я и славу б свою променял.

Позабыл бы измену и слезы…

Только б снова идти через гать,
только б слушать твой голос,
и косы, эти косы опять целовать…

Может, снятся гитара и ночи,

лунный свет и тебе иногда…
У жены моей синие очи,
а твои голубели всегда.

<1926>, 1957

37. В ПЕЧАЛИ © Перевод Н. Сидоренко