Стихотворения и поэмы

Я в гражданской войне нередко
Был веселым и лихим бойцом,
Но осталось у меня от предков
Узкое и скорбное лицо.

И повсюду за мною следом

Мчит прошедшее, бьет крылом…
Мой отец родился от деда,
Деда прошлое родило.

Детство мнится комнаткой душной,

Свет молитвенный ждет зари…
В этой комнатке
Меня учили быть послушным
И слишком громко не говорить.

Но однажды, уйдя из дому,

Я растаял в большой толпе,
И марсельезу незнакомую
Гортанный голос мой запел.

И теперь:

Ночью, сторожа мою поэму,
Дом Советов недвижим и тих,
И в полуночной, тревожной дреме
Слышу: бродят в голове моей
Прошлого неровные шаги.

Сумрак серый к постели клонит,

И рассказывает, и поет:
Дед мой умер и похоронен,
И отец мой скоро умрет.

Сумрак дальше:

                  — Древней сыростью
Прошлому меня не обнять.
Под знаменами сын мой вырастет,
Если будет сын у меня,
Если пуля не возьмет меня.

И пока, темнотой окутан,

Дом Советов глаза закрыл,
Голоса далеких могил
Вспомнил я на одну минуту
И забуду через минуту.

1923

25. ПОД ВЕЧЕР

Девушка моего наречья,
По-вечернему тиха и смугла,
Приходила ко мне под вечер
Быть любимой — и не могла.

И глаза ее темные-темные

Древней грустью цвели, цвели…
Я ж люблю, чтобы лил в лицо мне
Светлых глаз голубой прилив.

Так всегда… После первой встречи

По любимой затосковав,
К девушке чужих наречий
Тянутся мои слова.

И лишь изредка, лишь

                                  случайно,
Только в окна заглянет
                                       мгла,
Выплывает старая тайна
Из глубин голубых глаз.

Мгла не мгла, а седой пергамент

Разворачивается у век,
И я чувствую: под ногами
Уж не тот шевелится век.

И мне кажется земля моложе,

Сверху — небо, внизу — зима,
И на снежном бездорожье
Одинокая корчма.

Дед мой мечется от стойки

                                           к пану
И от пана к стойке назад,
Пан на влажное дно стакана
Уронил свирепеющий взгляд.

И я вижу в любимом взгляде

Женских глаз, голубей степей,
Как встает их разбойник прадед
И веселой забавы ради
Рвет и щиплет дедовский пейс.

Я гляжу…

И не пляшет, не свищет злоба
В затуманенной голове,
Оттого ли, что, должно быть,
Кровь меняется каждый век,

Оттого ли, что жизнь моя

                                            отдана
Дням беспамятства и борьбы,
Мне, не имевшему родины,
Родину легче забыть.

И при первой случайной встрече

Так легко мне совсем
                                        забыть,
Так легко мне не полюбить
Девушку моего наречья.

1923

26. С ИЗВОЗЧИКОМ