Крутит за окном, не выйдешь из дому!А киномеханику опятьпо полю, как говорится, чистомуна себе культуру доставлять.Влезет в брюки, в валенки и тонкуюкосу под ушанку уберет.Родилась зачем-то вот девчонкою,надо бы как раз наоборот!Ей — к Чапаю бы в однополчане,быть подругой фронтовых подруг…Фильм художественный за плечами,и тугой мешок скользит из рук.А метель метет себе… Чего ж ейне мести, не заметать следы?!Нелегко тащить по бездорожью«Кавалера Золотой Звезды».Но дотащит, врешь! И «Кавалера»вынесет на собственном горбу.Зрителей набьется — свыше меры! —посмотреть красивую судьбу.Ей же — волноваться, что ребятав темноте заденут аппарат,рамку поправлять и виноватослушать все, что люди говорят.Кончится сеанс, начнутся танцы.Ну их!.. Чуть помедлит у дверей.Или, может, все-таки остаться?..А назавтра вновь тащиться ей!Взад-вперед — ушанка, брюки, валенки —и проваливаясь, и скользя.Только на лице — как две проталинки —теплятся нестрогие глаза.Может, верст за тысячу исхожено,может, впрямь, подводы не сыскать,может, про таких вот и положенона экран картины выпускать!
190. Победитель
Когда все кончилось победой,и не в кого уже стрелять;когда все стало песней спетой(не дай бог петь ее опять!);когда, сменив парадный кительна зависевшийся пиджак,помылся в бане победитель,в военкомат сходил и в жакт;когда вернулся в цех завода,когда вернул свою жену,когда гитару из комодадостал и вспомнил старину, —он от беды послевоеннойне отшатнулся: он готов —прикажут если — по две сменытрубить, спуская семь потов;готов по карточкам поститься,по ордеру приобретатькопейки стóящего ситцадля покрывала на кровать;не приступать к жене: «Поведай…»(сама поведает, небось!), —все кончилось такой победой,с такой победы началось,что не могли на белом светежить правда с кривдой пополам! —Еще в войну играли дети,чернели вдовы по углам,еще в вагоне инвалидупопробуй кто-то не подать, —а поглядишь кино, и с видувсе, вроде, тишь да благодать;а каково — кто был солдатом —вновь узнавать ее в строю:вторую с краю, с автоматом —судьбу безусую свою?!.