Стихотворения и поэмы

Чуть зá город — лес да поле,
да церковка без креста.
Одна ведь у нас недоля,
страна моя, маята!

Одна на двоих обида,

терпения пополам.
Обоим от инвалида
в пивных достается нам.

Нам поровну мало хлеба,

а зрелищ — невпроворот.
Но ты и пустого неба
отлей от своих щедрот.

Пошли, чтобы с кем-нибудь я

прошлялся до сентября,
прохожего на распутье,
похожего на тебя.

Да в нищенской позолоте

(не так ли сама горишь?)
соломенные лохмотья
твоих предзакатных крыш.

Вечер встречи

207. Мир

Не убивают птиц,
   когда они
вторгаются в воздушное пространство
инакомыслящих держав;
неуловим шпион по кличке «ветер»
с отъявленной душой космополита,
шныряющий
по всей эпохе войн и революций;
и солнце беспрепятственно несет
свои опознавательные пятна,
и все моря
   волнуются
      поверх
так называемых границ. —
И — ограниченные люди!
Мы патриоты клеток,
   мы гордимся
различными остатками хвоста;
гул перенаселенной глухоты
сквозь ужас воспаленного величья
доносится… —
Попробуй-ка зайти к соседям
щепотку соли выпросить,
попробуй
на чистом языке договориться,
что солнце — это солнце,
   ветер — ветер,
земля — земля,
   открытая для всех!

208. Вечер встречи

Владимиру Британишскому

Вечер встречи. Довольно весело.
Радиола и полный свет.
Школа даже кумач повесила —
мол, воспитанникам привет.
Наши отчества —
   вместе с шубами
в раздевалке под номерком.
Разговорчиками беззубыми
пробавляемся, как кваском.
Обнимаем друзей за талию,
к педагогам подходим вежливо —
дескать, помните?
   И так далее…
Как же можно не помнить прежнего!

Ведь не так уж и много минуло:

узнаем ее со спины,
ту, в которую до единого
были в классе мы влюблены.
Усмехается ртом накрашенным —
и девчонка, и не девчонка.
Ни о чем ее не расспрашиваем,
виноватые сами в чем-то.
Сами в чем-то невиноватые,
мы в буфете берем коньяк.
Фронтоватые, лысоватые,
пьем за встречу и просто так.
Не беда, что на школьном празднике
кто-то будет навеселе. —
Наши тихие одноклассники
с громкой славой лежат в земле.
Только нас еще пуще славили,
отстраняли от жизни заживо.
Вот сидим с кулаками слабыми
тесно-тесно, плечо с плечом.
Ни о чем о таком не спрошены,
все считаем себя хорошими:
отсидевшие, отсажавшие —
все едины под кумачом!

И не то чтобы верить не во что, —

верим: лучшее впереди.
Эта женщина, эта девочка
дразнит вырезом на груди.
Дочерям поднесем в июне мы
те цветы, что и ей когда-то…
Ах, какими мы были юными
в середине годов тридцатых!

209. «Наш век. Наш город. Я в гостях…»