Стихотворения и поэмы

Нас было шестеро.
   Мы были все похожи
на шесть теней вокруг одной свечи.
Мурашки темные по коже,
слепые веки горячи, —
так сопределен истине последней,
так беззащитен, так высок
был девочки четырнадцатилетней
доверчиво дрожащий голосок.
Хранили мы стесненное согласье:
и впрямь как будто на столе
свеча сияла трепетною ясью —
вот-вот и мы останемся во мгле.
Она еще не понимала,
как надо петь… И сам я вдруг забыл,
как надо жить, как жил, как было мало
того, что было, и того, кем был!

Я причастился света и печали,

исполнился почти святой —
той — окруженной тихими лучами,
утраченной доверчивости той.
И не было ни пасмурного тела,
ни круглосуточной земли!..

Нас было шестеро,

   и девочка нам пела —
как мы уже и плакать не могли.

282. «Друзей не благодарят…»

Друзей не благодарят,
друзей не дарят благами.
Им говорят, говорят —
налогами облагают
всю ночь — налогами тайн,
предчувствий, смятений.

Хоть вовсе не рассветай,

пока две затекших тени
не двинутся на стене,
сизой от разговоров!
А чтоб не окостенел
насказанный нами ворох —
откроем окно: парят
ласточки под облаками…

…Друзей не благодарят,

друзей не дарят благами!

283. Междугородняя тишина

На улице ливмя весь день лило, —
в переговорной сухо и тепло.
Как будто бы аквариумы в ряд
кабины застекленные горят.
И кажется: сидящие внутри
улыбчиво пускают пузыри.
Невозмутимо двигаются рты
среди глубоководной глухоты.

Телефонистка вспомнит обо мне, —

и вот уже в кабине я, на дне.
Безмолвием тяжелым оглушен,
от века на мгновенье отрешен.
Попробуй-ка шепни на всю страну!
Потешно плавниками шевельну:
а вдруг бессильна тоненькая нить
с твоей душой мою соединить?!

Твой голос наплывает издали

через ночные шорохи земли.
Навстречу пробивается, треща
под натиском пространства и дождя.
Вдоль насыпей, и просек, и дорог,
и водных магистралей поперек,
поверх междугородней тишины —
две очереди слов напряжены.

Я слушаю, хватаю воздух ртом

в аквариуме этом золотом.
Плыву к тебе — и ты ко мне плыви!..
Живем на двух концах одной любви.
Две трубки, два захлеба второпях —
один железный привкус на губах.
И нету слов моих или твоих —
одно гуденье века на двоих.

Чудо в толпе (1958–1967)

Перекресток, 1958

284. «Крыши, крыши и крыши…»

Крыши, крыши и крыши,
Выше — стотрубный дым:
черный — от солнца рыжим,
белый — стал золотым.

Стены, стены и стены.

Где-то на самом дне
в полдень живу без тени,
вечером — тень при мне.

Окна, окна и окна.

Плачут там и поют.
Я до костей промокну,
глядя в чужой уют.

Люди, люди и люди.

Вот уже сколько лет
кто-то кого-то любит,
кто-то кого-то — нет.

285. «На перекрестке наскоро — до скорого!..»