Стихотворения и поэмы

Два кусочка города, живем
гордые — в асфальте дождевом,
бледные — в неоновом раю,
тихие — разлуки на краю.

Прячутся в деревьях фонари —

ты моя подсветка изнутри.
Мечутся экспрессы по стране —
ты щемящим отзвуком во мне.

Гривенник я в воду уронил —

тонет возле берега звезда.
…Не навек ли нас соединил
ужас разведенного моста?..

310. «Довольно помудрил…»

Довольно помудрил —
пора и помудреть.
Имел я пару крыл —
двуногим буду впредь.

Я выйду из-под звезд

навстречу фонарю.
На разведенный мост
взгляну — и закурю.

Лети, дымок, лети

в обнимочку с душой!
Еще идти-идти,
проспект большой-большой…

311. «Чем твои наполню горсти?..»

Чем твои наполню горсти?
Что возьму себе на память?
Приходи сегодня в гости,
дождь по стеклам барабанить
я заставлю для тебя,
лампу я заставлю книгой
от тебя, чтобы дремала…
Так уж разве это мало —
вечность вместо октября?!

Приходи сегодня в гости,

награди меня обидой.
Все слова уже — как гвозди:
столько в стены эти вбито
слов, торчащих вкривь и вкось…
Хочешь, я заставлю флейту
для тебя свистеть, как в роще?
Кажется, чего бы проще —
душу вымолчать насквозь?!

312. «Сухие листья жгут…»

Сухие листья жгут.
Идем с тобой садами.
Безвинной казни ждут
свидетели свиданий.

Доверчивость тех дней

карается законом.
Лишили их теней,
изъяли птичий гомон.

Октябрь лениво-мглист,

и небо опустело.
Деревья отреклись
и топчутся без дела.

И сад средь бела дня

сквозь дым неузнаваем…
Нет дыма без огня,
уж мы-то это знаем!

313. Стансы

…А кроме этой родины, дружок,

что ты еще имеешь за душою?..

Е. Кумпан

Не плачь ты, о слышишь, не плачь ты!
Не качаются мачты,
не кончаются сроки, —
проспекты — как вечные строки:
чтобы ими шататься,
чтобы ими шептаться.

Размолвки, невстречи, разлуки…

Разведите нам руки,
опустите нам веки, —
все было, все есть, все навеки:
и твои перекрестки,
и мои папироски.

И наша ль печаль безголоса? —

Грохот вместо вопроса,
ветер вместо ответа,
но кто-то аукнется где-то
не стихами моими,
так стихами твоими.

О наших стихов перекличка!

Так одна электричка
окликает другую…
А я тебе руки целую,
будто можно проститься —
и такое простится?!

314—316. Петербуржец

1. «Воротник у человека…»

Воротник у человека
дыбом поднялся.
Сколько до дому — два века
или полчаса?

Ни врага тебе, ни друга, —

угол незнаком.
Стосезонная дерюга
шита сквозняком.

Только вьюги белый порох

вспыхнет на пути.
Есть сюжеты, от которых
некуда уйти.

Вечно длится узнаванье

сердца своего.
Переулок без названья,
скользкое родство.

Оступившееся слово

липнет к чугуну.
Вдоль стены узкоголово
тень свою метну. —

Триумфальная крылатость

чудных лошадей.
Ледовитая разъятость
черных площадей…