Дуреха![287] сколько я убил трудов,Пока не научил, в конце концов,Тебя — премудростям любви. СначалаТы ровно ничего не понималаВ таинственных намеках глаз и рук;[288]И не могла определить на звук,Где дутый вздох, а где недуг серьезный;Или узнать по виду влаги слезной,Озноб иль жар поклонника томит;[289]И ты цветов не знала алфавит,[290]Который, душу изъясняя немо,Способен стать любовною поэмой!Как ты боялась очутиться вдругНаедине с мужчиной, без подруг,Как робко ты загадывала мужа![291]Припомни, как была ты неуклюжа,Как то молчала целый час подряд,То отвечала вовсе невпопад,Дрожа и запинаясь то и дело.[292]Клянусь душой, ты создана всецелоНе им (он лишь участок захватилИ крепкою стеной огородил),А мной, кто, почву нежную взрыхляя,На пустоши возделал рощи рая.Твой вкус, твой блеск — во всем мои труды;Кому же, как не мне, вкусить плоды?Ужель я создал кубок драгоценный,Чтоб из баклаги пить обыкновенной?Так долго воск трудился размягчать,[293]Чтобы чужая втиснулась печать?Объездил жеребенка — для того ли,Чтобы другой скакал на нем по воле?