Стихотворения и поэмы

Le présent est affreux, s'il n'a point d'avenir, Si la nuit du tombeau détruit l'être qui pense... <Настоящее ужасно, если у него нет будущего, если мрак могилы уничтожает мыслящее существо...> ввиду ее явно атеистического смысла. Слово maître (хозяин), с которым Вольтер постоянно обращается к богу, Богданович систематически заменяет словами — создатель, творец. Loi tirannique <тиранический закон> у него передается смягченно — закон. Наличие подобных отступлений не снижает общекультурного и литературного значения перевода Богдановича. Это подтверждается и тем обстоятельством, что после журнальной публикации поэма могла быть вновь напечатана только в 1802 г., то есть уже в эпоху либерализма первых лет царствования Александра I. Лиссабонское землетрясение произошло в сентябре 1755 г.; оно длилось пять минут; за это время две трети города было разрушено, из трехсот тысяч жителей погибло шестьдесят тысяч человек. На современников лиссабонское землетрясение произвело огромное впечатление. Одним из самых взволнованных откликов на него была поэма Вольтера.

Обманутый мудрец, кричишь ты: всё полезно. В предисловии к поэме Вольтер писал, что его главным противником является А. Поп, в поэме которого «Опыт о человеке» изложена философия Лейбница с ее всеоправдывающим оптимизмом.

Таг, или Тахо — река, в устье которой расположен Лиссабон.

Бог держит цепь в руках, но ею он не связан. Богданович в примечании к этой строке ссылается на следующее примечание Вольтера:

«Всеобщая связь вовсе не является, как говорили, последовательной постепенностью, соединяющей все существующее. Вероятно, между человеком и зверем, человеком и высшими субстанциями расстояние огромно; между богом и всеми субстанциями — бесконечность. Шары, которые вращаются вокруг нашего солнца, не имеют никакой постепенности ни в своей массе, ни в расстоянии, ни в спутниках... Так же и с событиями: каждое из них имеет свою причину в предшествующем событии, в этом никогда не сомневался ни один философ. Если бы матери Цезаря не сделали кесарева сечения, Цезарь не разрушил бы республику, не усыновил бы Октавия, а Октавий не оставил бы Тиберию империи. Максимилиан женился на наследнице Бургундии и Нидерландов, и этот брак стал причиной двухсот лет войны. Но плюнул ли Цезарь вправо или влево, причесывалась ли бургундская наследница так или иначе — несомненно ничего не изменило в общей системе. Следовательно, одни события имеют последствия, а другие их не имеют. Цепь их — как родословное дерево: одни ветви умирают в первом поколении, другие продолжают расу. Многие события остаются вне связи. Это подобно тому, как в каждой машине есть действия, необходимые для ее движения, и другие, являющиеся следствием первых, не производящие ничего и безразличные для движения машины. Колеса кареты служат для того, чтобы карета двигалась; но дальше или ближе они отбрасывают пыль — путешествие все равно продолжается. Таков мировой порядок, что звенья цепи не могут быть расстроены большим или меньшим количеством материи, большей или меньшей неправильностью.

Цепь не находится в абсолютном заполнении: доказано, что небесные тела движутся в несопротивляющемся пространстве. Не все пространство заполнено. Следовательно, не существует последовательности между чувствующими существами, а также между нечувствующими могут существовать огромные интервалы. Поэтому нельзя утверждать, что человек непременно находится в одном из звеньев, непрерывно связанных друг с другом. Все связано — означает, что все устроено. Бог есть причина и господин этого устройства. Юпитер Гомера был рабом судьбы: но в более очищенной философии бог — ее хозяин» (Voltaire. Oeuvres complètes, t. 8. P., 1877, p. 395).

Был прежде человек, сказал Платон, крылат — мысль о том, что душа человека крылата, высказана у Платона в диалоге «Федр» (см. Платон. Сочинения, ч. 4. СПб., 1863, стр. 52—55).

Бель, или Бейль Пьер (1647—1706) — французский мыслитель, профессор философии в Седане и Роттердаме, автор «Исторического и критического словаря» (1695), в котором остроумно критиковал церковные догмы и несообразности так называемого священного писания. Своим религиозным скептицизмом Бейль расчистил почву для появления во Франции атеизма и материализма.

Держа весы в руках, он учит сомневаться. В примечании к этой строке Богданович ссылается на примечание Вольтера: