С одной красой пришла ты в мужний дом,О горестном девичестве не плача.Пришла девчонкой — и всю жизнь потомБыла горда своей большой удачей.Он у отца единственный был сын —Делиться не с кем. Не идти в солдаты.Двор. Лавка. Мельница. Хозяин был один.Живи, молчи и знай про свой достаток.Ты хлопотала по двору чуть свет.В грязи, в забвенье подрастали дети,И не гадала ты, была ли, нетИная радость и любовь на светеИ научилась думать обо всем —О счастье, гордости, плохом, хорошем —Лишь так, как тот, чей был и двор и дом,Кто век тебя кормил, бил и берег, как лошадь…И в жизни темной, муторной своейОдно себе ты повторяла часто,Что это все для них, мол, для детей,Для них готовишь ты покой и счастье.А у детей своя была судьба,Они трудом твоим не дорожили,Они росли — и на свои хлебаОт батьки с маткой убежать спешили.И с ним одним, угрюмым стариком,Куда везут вас, ты спокойно едешь,Молчащим и бессмысленным врагомПодписывавших приговор соседей.
1935
Встреча
Не тебя ль в твой славный день,На запруженном вокзале,Столько сел и деревеньС громкой музыкой встречали?..Смотришь — все перед тобой,Всем родна и всем знакома.Смотришь — где ж он, старый твой, —Знать, один остался дома?..Век так жили. Бить — не бил.Соблюдал в семье согласье,Но за двадцать лет забыл,Что зовут тебя Настасьей.Жили, будто старики:Не смеялись и не пели,Приласкаться по-людски,Слова молвить не умели…Столько лиц и столько рук!Одного его не видно.И до боли стало вдругГорько, стыдно и обидно.Ради радостного дняНе пришел, не встретил даже.Ты б уважил не меня,Орден Ленинский уважил…— Здравствуй! — все кричат вокругИ совсем затормошили.Чемодан берут из рук,Под руки ведут к машине.— Здравствуй… — Слышит — не поймет —Голос жалостный и слабый:— Да наступит ли чередПоздороваться мне с бабой?..Оглянулась — вот он сам.Говорить ли ей иль слушать?— Здравствуй… — Слезы по усам.— Здравствуй, — говорит, — Настюша…Плачет, — разве ж он не рад?Оробев, подходит ближе.Чем-то словно виноват,Чем-то будто бы обижен.Вот он рядом, старый твой,Оглянулся, губы вытер…— Ну, целуйся, муж, с женой!Люди добрые, смотрите…