Мне славы тлен — без интересаИ власти мелочная страсть.Но мне от утреннего лесаНужна моя на свете часть;От уходящей в детство стежкиВ бору пахучей конопли;От той березовой сережки,Что майский дождь прибьет в пыли;От моря, моющего с пенойКаменья теплых берегов;От песни той, что юность пелаВ свой век — особый из веков;И от беды и от победы —Любой людской — нужна мне часть,Чтоб видеть все и все изведать,Всему не издали учась…И не таю еще признанья:Мне нужно, дорого до слезВ итоге — твердое сознанье,Что честно я тянул мой воз.
1957–1958
Собратьям по перу
В деле своем без излишней тревогиМы затвердили с давнишней порыТо, что горшки обжигают не боги,Ну, а не боги, так — дуй до горы.Только по той продвигаясь дороге,Нам бы вдобавок усвоить пора:Верно, горшки обжигают не боги,Но обжигают их — мастера!
1958
«Вся суть в одном-единственном завете…»
Вся суть в одном-единственном завете:То, что скажу, до времени тая,Я это знаю лучше всех на свете —Живых и мертвых, — знаю только я.Сказать то слово никому другомуЯ никогда бы ни за что не могПередоверить. Даже Льву Толстому —Нельзя. Не скажет — пусть себе он бог.А я лишь смертный. За свое в ответе,Я об одном при жизни хлопочу:О том, что знаю лучше всех на свете,Сказать хочу. И так, как я хочу.