Стихотворения. Рассказы. Гора

Под конец судья спросил наиба, не является ли Шоши членом Конгресса^{131}. Хоркумар, не моргнув глазом, ответил: «Да».

Сахибу, у которого был весьма своеобразный склад ума, стало ясно, что все это — дело рук Конгресса. Агенты Конгресса только и ищут случая как-нибудь спровоцировать скандал, а потом напечатать об этом в «Амрита базар»^{132} и начать перебранку с правительством. Он считал индийское правительство очень слабым и в душе осуждал его за то, что оно не дало в его руки власти, достаточной для того, чтобы одним ударом расправиться со всеми заговорщиками. А имя конгрессиста Шошибхушона судья запомнил.

5

Когда в мире происходят большие события, то и маленькие дела, словно жаждущие влаги растения, протягивают корешки, не упуская случая заявить о своих правах.

Пока Шошибхушон был занят делом Хоркумара, извлекал из пухлых томов законы, мысленно репетировал свою речь, вызывал свидетелей на перекрестный допрос, а потом, дрожа от волнения и обливаясь потом, представлял себя на открытом судебном процессе перед лицом огромной толпы зрителей и заранее наслаждался своим полным триумфом в сражении, — его маленькая ученица каждый день приходила в определенное время к дверям его дома, держа в руке истрепанный учебник, исписанную чернилами тетрадку и захватив с собой то фрукты, то цветы из своего сада, то сладости из кокосового ореха или маринад из кладовки матери, то ароматные, особо приготовленные специи.

В первые дни Шошибхушон рассеянно перелистывал страницы большой, мрачной книги без картинок, и Гирибале было совершенно ясно, что он читает ее без всякого интереса. Прежде, что бы он ни читал, он все старался объяснить Гирибале. Почему же теперь в этой толстой черной книге нет ни одного слова для нее! Неужели потому лишь, что эта книга такая большая, а она, Гирибала, совсем маленькая!

Сначала, чтобы привлечь внимание учителя, Гирибала пела, писала и во весь голос читала написанное, раскачиваясь при этом из стороны в сторону, — никакого результата. Она очень сердилась в душе на толстую черную книгу. Эта книга представлялась ей безобразным, злым, безжалостным существом. Каждая непонятная страница в ней казалась Гирибале лицом дурного человека, который смотрел на нее с немым презрением за то, что она маленькая. Если бы какой-нибудь вор украл эту книгу, она утащила бы из кладовой матери все сладости, чтобы наградить его. С какими только молитвами не обращалась она ко всевышнему, чтобы он уничтожил эту книгу. Но боги не услышали ее, и я не вижу никакой необходимости приводить здесь эти молитвы.

Тогда огорченная девочка решила несколько дней не ходить к учителю. Но однажды, чтобы выяснить, как это подействовало на Шошибхушона, Гирибала под каким-то предлогом прошла мимо его дома и украдкой заглянула в окно: Шошибхушон стоял посреди комнаты и, размахивая руками, обращался к железным прутьям решетки с речью на иностранном языке. Вероятно, он хотел испробовать на этом железе, удастся ли ему растопить сердце судьи. Знавший жизнь только по книгам, Шошибхушон думал, что если в прежние времена Демосфен, Цицерон, Бёрк^{133}, Шеридан^{134} и другие ораторы совершали чудеса своими речами, стрелами своих слов поражали несправедливость, обличали насилие, ниспровергали гордыню, то и в наш век, век торгашей, в этом нет ничего невозможного. Стоя в своем маленьком ветхом домишке в небольшой деревеньке, он представлял себе, как перед лицом всего мира пристыдит этого опьяненного властью высокомерного англичанина и заставит его раскаяться. Смеялись ли боги в небесах, слушая его, или слезы лились из их божественных глаз — никто не знает.

Поэтому он так и не заметил Гирибалу в тот день, слив у девочки тоже не было, — она разочаровалась в их действии. Теперь, если Шошибхушон с самым безобидным видом спрашивал: «Гири, сегодня слив не будет?» — ей казалось, что он смеется над ней, и девочка, коротко ответив: «Уходи», — убегала. Итак, поскольку у нее не было слив, ей пришлось прибегнуть к хитрости. Внезапно она устремила взгляд вдаль и громко закричала:

— Шорно, подожди, я сейчас приду!

Читатель может подумать, что эта фраза относилась к какой-нибудь подруге, которая шла поодаль, но читательницы легко догадаются, что там никого не было, а тот, кому предназначались эти слова, находился рядом. Но, увы, слепой человек не понял этой хитрости. Шошибхушон не то чтобы не слышал слов девочки, он просто не понял их смысла. Он думал, что девочка собирается поиграть с подругой, и не хотел ее отвлекать, потому что в тот день он искал острые стрелы для некоторых сердец. Но как стрелы, пущенные маленькой рукой девочки, не попали по назначению, так не достигли цели и стрелы ученого человека, — читатели уже знают об этом.