Стихотворения. Рассказы. Гора

Вспоминаю: однажды стихами простыми
Я воспел тебя, милой назвал я моею.
До тех пор у тебя, как у всех, было имя, —
Я пишу, а назвать твое имя не смею.

Ты велишь мне писать изощренные строки,
Но моей простодушной поэмы страницы
У дверей твоих просят, отбросив упреки,
Чтоб твои — хоть на миг — задрожали ресницы.

Лишь одно мне достаточно вымолвить слово, —
Ты приходишь и смотришь внимательным взглядом.
Если даже уйдешь, — возвратишься ты снова,
Знаю, сядешь со мною, мечта моя, рядом.

В сари — чайную розу — ты бедра закутай,
Приоткрой свои локоны передо мною,
Ты обрадуй меня долгожданной минутой
И откинь от щеки сари с узкой каймою.

Непокорные кудри трепещут лукаво
И ложатся на лоб все нежней и нежнее,
А движение черного локона справа
Совпадает с изгибом сверкающей шеи.

Днем сплетенный из ютхи^{93} венок благовонный
Расцветет ввечеру от тепла твоей кожи.
В этом запахе весточку слышит влюбленный, —
Ту, что сердцу милее всего и дороже…

Все же я упрекну тебя: серьги-рубины,
Что похожи на жаркие капельки крови,
Мой подарок, — ты несколько дней, без причины,
Забываешь надеть… Ты не хмурь свои брови,

Я скажу и другие слова, — не в обиду,
Не для рифм, и на музыку их не положим.
С виду это пустяк, но пустяк только с виду,
Пренебречь пустяками такими не можем.

В наше время не внемлют рифмованным стонам, —
Что нам древний светильник и вина поэта?
Лучше ты принеси на подносе плетеном
Манго — эти плоды цвета и солнца и лета.

Прозаический пир мы сегодня устроим,
Не нужна нам теперь со стихами тетрадка.
И писателю тоже приятно, не скроем,
Чтоб во рту у него было вкусно и сладко.

Речь груба? В духе времени грубость такая,
А иной выражается даже почище!
Только неба посланец, крылами сверкая, —
В этом ты мне поверь, — не нуждается в пище!

То, что я говорю, — не порок и не шутка,
Это — веское, в сердце рожденное слово.
Надо прямо сказать: наполненье желудка
Есть и нашей духовной отрады основа.

Наслаждения большего нет мне на свете,
Чем смотреть, как прелестные руки проворно
Преподносят отменные кушанья эти —
Рыбный плов или шондеш^{94}, полезный бесспорно.

Но в глазах твоих вижу хитринку недаром:
Ты считаешь, что мне для того лишь и нужен
Весь набор поэтических средств, чтобы с жаром,
Чтобы с пафосом я заказал себе ужин.

Что же, пусть на меня ты посмотришь с насмешкой,
Пусть блаженства еды не познаю, бедняга, —
Приходи и с пустыми руками, не мешкай,
Ибо руки твои — это счастье и блага.

Приходи же! Пусть ветра дыханье живое
Прилетит, словно весть, что ко мне ты стремишься,
Пусть в вечерние сумерки встретятся двое,
Пусть глядят на них звезды сквозь ветви сириса^{95}.

А когда ты уйдешь — торопиться не надо, —
Ты венок свой оставь мне из ютхи чудесной,
Чтобы музыка в сердце влилась, как отрада,
Чтобы стали созвучия зрелою песней.

Я пишу — и ко мне мысль приходит благая:
На конверте должны превратиться чернила
В чье-то имя. Но в чье? И сижу я, вздыхая, —
О, когда это было, когда это было!

Начинают мне вечер и сад вспоминаться.
Ты в бассейне. Звезда в той воде заблестела.
Ты красива, тебе еще только шестнадцать,
В полосатое сари ты кутаешь тело.

За ушами цветы мне сверкают, белея;
Меж бровями — пунцовая точка; и сзади
Вижу, как вовлекается нежная шея
В эти шелковые, в эти черные пряди.

Там, где тени косые, ты коврик на крыше
Расстилаешь и влажною тканью на блюде
Покрываешь венок из цветов. Стало тише.
Но о чем ты мечтаешь в безмолвье, в безлюдье?

Тот же самый поэт написал тебе снова.
Вечер в доме пустом. На стене перед взором
Возникает картина из теней былого.
Тишина. Лишь часы занялись разговором.

Вот полрупии в ящике дальнем забыты;
Вот листочек из книги расходов… Не знаю,
Где тебя отыскать, где следы твои скрыты,
Но письмо-приглашенье тебе сочиняю.

Помню: шерсти клубок у тебя на коленях.
Ты сидишь у окна. Ждешь кого-то. Надежда
Засветилась в глазах твоих юных, весенних,
И на землю свободно спустилась одежда.

Загорелись лучи на другой половине,
А на первой — на крыше — сгущаются тени.
Тонко чамели^{96} пахнут в китайском кувшине,
Все полно аромата цветов и растений.

В ящик это письмо положу и ответа
Ждать не буду, но только из мира забвенья
Подойди ко мне сзади, и, вместо привета,
Ты глаза мне руками закрой на мгновенье.

Я хочу, чтоб твои зазвенели запястья,
Чтоб волос твоих запах я чувствовал снова,
Подари ты мне ночь сновиденья и счастья,
Подари ты мне день созерцанья живого!

Никогда не разрушится связь между нами, —
Не проникнет в нее, не поймет посторонний,
Что мы связаны светом, волшебными днями
И ладонью, в моей трепетавшей ладони.