Стикс

– А ты думал? В нашей дружбе, Ваня, ты всегда был главным. А я смотрел и на ус мотал. Например, сразу понял, что точный удар левой для противника всегда неожиданный и неудобный. Это когда мы пацанами в секцию бокса записались. Мне же хотелось до тебя дотянуться. Ты был подвижнее, талантливее, бесспорно, как и во всех видах спорта. А я зато бил одинаково сильно с двух рук. Вспоминаешь? Левый кросс? А? Как я тебя однажды приложил? А ты ведь не ожидал. Думал, что левая – это только твое.

– Разве мы были в одном весе? – негромко спросил он.

– Одно время были.

– И кто выиграл первенство города?

– Можно сказать, ничья.

– Как это ничья?

– Победила дружба. Я понял, что выигрываю по очкам, и прекратил бой, сославшись на травму. Бровь, мол, потекла. Не ложиться же под тебя из дружеских чувств? У меня, знаешь, тоже – характер.

– Но зачем? Зачем ты это сделал, Свисток?

– Ты никогда не умел проигрывать. Если бы первое место дали мне, а ты стоял бы на ступеньку ниже, наступил бы конец нашей дружбы. Никогда б ты мне, Ваня, этого не простил.

– А ты ею так дорожил? Дружбой нашей?

– Дорожу. Неужели ничего еще не понял?

– Понял. Теперь понял все. Значит, так же как первое место на городских соревнованиях, ты отдал мне любимую женщину? Сославшись на травму? А, Руслан? Или просто испугался, что на этот раз по очкам обойти не удастся? Тут надо нокаутом: укладывать противника сразу. На спину.

– Да заткнись ты! Пошляк. Заткнись!

– Ладно, заткнусь.

– Давай лучше вернемся к делам.

– Подожди. Объясни все-таки, к чему этот экскурс в прошлое?

– Подумай.

– А насчет левши? Ты, значит, и писать умеешь обеими руками, и бьешь с левой так же, как с правой?

– Хочешь проверить?

Капитан Свистунов шутливо встал в боксерскую стойку. А он… Он не смог ответить, потому что не знал, куда деть руки. Бить человека по лицу? Дикость какая-то! Хотя если раскачать в себе этот пузырь, как следует раскачать, то…

– Я пошутил, – примирительно сказал Руслан. – Не таращи глаза. А то и в самом деле вмажешь сейчас! У меня реакция не такая, сдаюсь. Ты легкий, подвижный. Я помню, как ты однажды под мою правую поднырнул, – он потер скулу, – на следующий день после моего левого кросса. Трещина, однако, была. Ничего, зажило, как на собаке… На самом деле я с утра тебе сюрприз готовил.

– Какой сюрприз?

– Телефон. Ты хотел одной даме позвонить. Платиновой блондинке. Кстати, девичья ее фамилия Соловьева. Лариса Соловьева, я у жены справился. А теперь действительно Бушуева. И уже Лора. Лора Бушуева. Так как?

– Когда же ты успел?

– В выходные, мой друг, в выходные. Кто отдыхает, а кто работает.

– Похоже, у тебя с женой не ладится? Так, Руслан? Раз ты в выходные работаешь?

– А вот это не твое дело, – нахмурился Свистунов.

– Давай телефон. Не хочешь откровенничать, не надо.

– А кто ты такой, чтобы я с тобой откровенничал? Кто ты?!

– Я? Кто я? Иван Александрович Мукаев, следователь районной прокуратуры, проживаю с женой Зоей и двумя детьми по адресу…

– Да хватит уже! Выучил, молодец. На, звони.

Он взял у Руслана листок с цифрами, повертел его в руке. 8 – 902…

– Может, выйдешь?

Свистунов вышел, громко хлопнув дверью. Он набрал номер.

– Да. Говорите.

– Лора?

В трубке сдавленное:

– Я не могу сейчас говорить. Перезвони через пять минут.

– Но…

– Через пять минут.

Гудки. Он понял, что Лора не одна. Славик где-то поблизости. Сейчас она выйдет в сад, спрячется где-нибудь, быть может в беседке. К чему такая тайна? Подождал немного, потом снова набрал номер:

– Лора?

– Иван? Это ты?

– Да. Я.

– Откуда звонишь?

– С работы.

– Ты что, еще на работе?!

– Нам бы поговорить.

– Да. Конечно. Слушай, Славик завтра уезжает по делам. Ночью его не будет.

– Ночью? Зачем же ночью?

– Да хватит уже! Что за шутки? Я тебя жду. Приходи. Только, пожалуйста, сделай так, чтобы тебя никто не видел.

– В окно, что ли, лезть?

– А ты разучился?

– Хотелось бы через дверь…

– Не валяй дурака! Как стемнеет, я буду тебя ждать.

– А ночи нынче светлые…

– Я замужем, понял? Все еще замужем.

– Хорошо. Во сколько он уезжает?

– Уезжает днем, но днем тебе сюда нельзя. После полуночи приезжай.

– Хорошо. Завтра после полуночи.

– Все. До завтра.

Гудки. Какой длинный день! Но зато Дело сдвинулось с мертвой точки. Он это почувствовал. Много информации. И Лора назначила свидание. Он посмотрел на часы: рабочий день закончился. Зоя, должно быть, уже ждет. Убрал бумаги в сейф, запер кабинет. Свистунов исчез. Зато в коридоре встретилась Леся, с вызовом спросила:

– Так что ж, Ваня? Кончилась наша любовь? Зря ты так.

– У меня был трудный день.

– А теперь что? К Зое под бочок?

– Послушай, отстала бы ты, а? – прорвалась вдруг злость. Только Леси сейчас не хватало! С ее любовью!

– Ну уж нет!

Она воровато оглянулась: нет ли кого в коридоре? Пусто. Народ уже разошелся. Понедельник – день тяжелый. Прижалась, зашептала:

– Ваня, я только сейчас поняла, как тебя люблю! Как же я без тебя? А?

– Ну люби.

– Ты бы заглянул на минутку. Приласкала бы. Разве не жаркие были наши с тобой ночки?

– Я не помню.