Still Delicate (ЛП)

Одри выглядит раздраженной и нетерпеливой, пока я рассказываю о свадьбе Ала и Дженни, под конец же моего рассказа она уже нервно постукивает пальцами по столешнице. Она такая тупица. Даже дядя Перси вел бы себя тактичнее.

— Ладно, вернемся к твоей кампании, Гермиона, — хлопает Одри в ладоши, прерывая мой рассказ. — Думаю, у нас есть поддержка практически всех магглорожденных…

— Одри, разве мы не слишком спешим? — спрашивает мама. — Кандидаты на пост министра еще даже не были объявлены. Визенгамот должен утвердить список кандидатов, меня могут даже не выбрать!

— Вздор, Гермиона, конечно же тебя выберут! — вскрикивает Одри. Постороннему человеку такая реакция Одри может показаться искренней поддержкой, но мы то прекрасно знаем. Одри, наверное, самый эгоистичный человек из всех, кого я знаю, и единственная причина, по которой она хочет, чтобы мама стала министром или же просто баллотировалась на эту должность, состоит в том, что именно ее имя засветится на страницах Пророка, а сама она станет на ступеньку выше среди служащих Министерства. Она поступила точно так же, когда Джеймс попал в команду Пушек Пэддл. Слава — это такая непостоянная штука, но именно она интересует тетю Одри больше всего. Иногда я задаюсь вопросом, а не вышла ли Одри замуж за Перси только потому, что он Уизли. На самом деле, для меня это давно не секрет, ведь ответ на этот вопрос определенно «да». Она всегда была влюблена в дядю Гарри, ведь он, вероятно, самый известный человек в волшебном мире.

Папа принимается за приготовление ужина, надеясь, что Одри уловит намек и начнет собираться, но она остается и когда ужин уже готов, накладывает себе тарелку и благодарит папу. И когда она наконец-то уходит, забирая с собой все плакаты, мама облегченно выдыхает, выглядя донельзя вымотанной.

— Ты и правда собираешься стать министром, ба? — спрашивает Эйдан у мамы.

— Я не знаю, дорогой, — вздыхает мама, — но попробую.

— И мне все равно придется ходить в школу?

— Да, — немедленно отвечаю я.

— А маме все равно придется ходить на работу?

— К сожалению, — произношу я.

— Ох, — разочаровано тянет он. Очевидно, что мама ставшая министром магии, никак не повлияет на него. А что влияет на него, так это моя дружба с его учителем Брайаном. Каждый раз, как Брайан переступает порог нашей квартиры, Эйдан убегает к себе в комнату, оглушительно хлопая дверью, словно капризный подросток. Чувствую, когда-нибудь он выкрасит волосы в черный и начнет пользоваться подводкой, подражая Хью… и какое же счастье, что Хью все это перерос. Не понимаю, почему моя дружба с Брайаном оказывает на него больше влияния, чем брак Скорпиуса и Дэйзи.

Дэйзи. Даже одна мысль о ее имени будит во мне желание хорошенько по чему-нибудь ударить. И если бы Дженни не была весьма вовремя беременной, то ей бы от меня досталось. Она что, совсем рехнулась? Зачем ей приглашать Дэйзи на девичник? Я изо всех сил старалась избегать ее последние дни, надеясь, что она позабудет об опеке. Теперь я просто оставляю Эйдана под дверью в их квартиру, стучу и сбегаю, стоит мне только услышать, что дверь начала открываться. Я знаю, что так не может продолжаться вечно, но надеюсь, что смогу протянуть до семнадцатилетия Эйдана. Или, хотя бы, пока он не пойдет в Хогвартс.

*

К сожалению, мне не удается долго избегать Дэйзи. Стоит нам вернуться от родителей, как мы натыкаемся на нее у наших дверей.

— Черт, забыла положить чеснок, — бормочу я.

— Привет, Дэйзи! — радостно здоровается с ней Эйдан.

— Привет, милый, — улыбается она. И это так отвратительно. Я открываю дверь, и Эйдан вбегает внутрь, чтобы обнять Олли. Я чувствую вину, оставляя Олли на целый день дома, поэтому обычно я закидываю ее к Тедди, а иногда к миссис МакГиннес, надеясь, что она не заметит некой агрессивности Олли — шишуги не очень любят магглов, — но Олли, кажется, самая миролюбивая из них. Она не хватает Брайана за ноги, стоит ему только переуступить порог нашего дома, пусть и лает. Однако сегодня миссис МакГиннес собралась на похороны, а Тедди навещал бабушку, так что Олли пришлось остаться в одиночестве дома. Миссис МакГиннес и ее хорошая подруга Табита традиционно посещают похороны. Не важно, знали ли они хорошо усопшего или нет, они все равно заявятся на его похороны, хотя бы ради бесплатного чая и сэндвичей и, конечно же, ради сплетен.

— Что ты здесь забыла? — грубо спрашиваю я, когда убеждаюсь, что Эйдан точно нас не услышит.

— Могу я войти? — спрашивает Дэйзи.

— Не думаю, — отвечаю я.

— Да перестань, Роза, мы обе взрослые, — говорит она, скрестив руки на груди. — Я просто хотела извиниться за то, что сказала на днях. Мне не стоило этого говорить, я знаю.

Я мгновение разглядываю ее. Она выглядит хорошо для своих тридцати трех лет, пусть мне это и тяжело признать. На ее лице не видно ни морщинки. И мне бы стоило поинтересоваться, что за заклинание лифтинга она использует, потому что ну не может же она и на самом деле выглядеть так.

— Скорпиус знает, что ты здесь? — спрашиваю я.

— Нет, — спокойно признается она, — я подумала, что нам стоит самим во всем разобраться.