Стивен Эриксон Кузница Тьмы

Слуга уже торопился к этой группе, подойдя близко к Келларасу, и он подозвал юнца: - На одно слово, прошу. Кто та женщина? Офицер?

Брови слуги взлетели. - Торас Редоне, сударь, командующая Легиона Хастов.

- А, понятно. Благодарю.

Он был уверен, что видел ее и прежде, но всегда издалека - на поле битвы, в шлеме, доспехах и с оружием. Она не любила формальных приемов в Цитадели, предпочитая оставаться со своим легионом. Говорили, она явилась преклонить колени пред Матерью Тьмой, будучи в грязной кожаной одежде, с запыленным лицом - он прежде думал, что это пустые россказни, но теперь потерял такую уверенность.

Она уже села среди солдат, кружка в руке, и вся оставленная путешествием грязь не могла скрыть ее красоту, хотя и беспутность тоже. Келларас не удивился, видя, как она одним махом выпивает кружку и сразу тянется за второй. Подумал, не стоит ли отрекомендоваться, но решил, что не время, и подошел к Галару Баресу.

- Выглядите встревоженным, капитан, - заметил тот.

"Не так сильно, как ты, приятель". - Я только что с аудиенции у вашего лорда.

- Он говорил о детстве?

- Да, но признаюсь, я ничего не понял.

- А о других материях?

- Мой господин будет весьма доволен. Вижу, у вас нет в руке выпивки - ну, я достаточно смел, чтобы атаковать стол с элем...

- Не ради меня, капитан. Боюсь, желудок не выдержит. Вижу ваше удивление - какой же ветеран не умеет пить? Отвечаю: трезвенник.

- Это мешает вам наслаждаться весельем? Вижу, стоите в стороне, словно отверженный. Идемте, найдем место для нас двоих.

Улыбка Галара была слабой, в глазах таилась грусть. - Если вам угодно.

Они подошли к столу. Келларас выбрал тот, что ближе к выходу для слуг, на нем стояла дюжина пустых фляжек. Усевшись, он спросил: - Можете ли объяснить одержимость хозяина желанием стать ребенком?

Галар Барес вроде бы колебался. Затем склонился поближе, рукой смещая фляги: - Это тревожит нас всех, капитан...

- Прошу, зовите меня Келларасом.

- Отлично. Келларас. Нечто осаждает Хенаральда, по крайней мере его разум. Он утверждает, будто теряет память - не о далеких годах, а о последних днях, к примеру, о только что прошедшем утре. Однако мы ничего подобного еще не замечали. У кузнецов есть болезнь; многие считают, что она таится в дыме горна, в парах закалки или в каплях расплава, когда они попадают на кожу. Ее называют "ущербом железа"...

- Даже я об этом слышал, - отозвался Келларас. - Но скажу вам, что на приеме у лорда не заметил никакого снижения интеллекта. Он скорее говорил абстрактно, на языке поэтов. Если же тема взывает к точности, его мышление резко обостряется. Это требует легкости и полной ясности разума.

Галар Барес пожал плечами: - Не открою никаких секретов, Келларас. Слухи ходят давно - наш лорд чувствует себя больным, а описанная вами ясность рассудка для него служит доказательством войны, которую приходится вести с самим собой, со слабеющими чувствами. Он наносит точные удары в битве против ослабления памяти.

- Вначале я думал, возвращение в детство его страшит, - нахмурился Келларас. - Но теперь начинаю подозревать, что он будет рад, если это случится. Освобождение от всех угроз мира взрослых...

- Тут вы можете оказаться правы, - согласился Галар. - Доложите об этом своему господину?

- Он обещал Аномандеру меч. Мастерство его подводит?

- Нет, ничего подобного мы не замечали.

- Страхи лорда Хенаральда относительно собственного здоровья к нашему делу не относятся.

- Благодарю вас, Келларас.

Келларас отмел благодарность взмахом руки. - К тому же я могу предсказать вероятную реакцию моего владыки, если я сообщу ему о разговоре с лордом.

- О. И что он скажет?

- Полагаю, кивнет с глубокомысленным видом и ответит: "Многое можно сказать в пользу возвращения в детство".

Миг спустя Галар улыбнулся, и на этот раз никакой грусти на его лице найти было невозможно.

Келларас выпил немало эля и постарался стать приятным собеседником, разогнать тревоги души Галара; когда капитан наконец поднялся, неразборчиво пробормотав слова прощания, и нетвердыми ногами вышел из зала, Галар снова остался один, без защиты от вызванной видом Торас Редоне боли.

В зале стало тише, свечи превратились в короткие огарки; усталые слуги уносили тарелки и кружки. Оставались занятыми лишь несколько столов. Она еще распоряжалась за одним из столов, хотя сослуживцы уже отключились, сгорбившись в креслах; когда она встала, наконец, чуть заметно пошатнувшись, и побрела к Галару... он только тогда понял, что ждал ее. И что она это знает.

- Как поживает твое мужество, Галар Барес? - Алкоголь делал слова отрывистыми, что он помнил еще по прошлому.

Он смотрел, как женщина садится в оставленное Келларасом кресло. Вытягивает ноги, располагая покрытые сухой грязью сапоги у самой ноги собеседника. Сложив руки на животе, устремляет на него взгляд покрасневших глаз.

- С юга прискакали? - спросил он.

- Откуда бы еще? Патрулировали форулканские границы.

- Трудности?

Она покачала головой. - Тихо. Не как в старые дни. Но ведь теперь все не так, верно?

- Да, всем нужно двигаться вперед.