Стивен Эриксон Падение Света (СИ)

Сильхас нахмурил лоб. - Драконус?

Постоянно ощущая твердый взор Эмрал Ланир, Херат пожал плечами. - Вместилище гнева высокородных, препятствие радостному союзу Анди-Лиосан. Его нежелание объединяться ни с кем, в числе прочего, породило гражданскую войну.

- Я не готов думать так, - сказал Сильхас с неуверенностью.

- Жестокое суждение, историк, - заметила Ланир. - Но, увы, до печали точное.

- Лорд Драконус - муж чести, - воскликнул белокожий командир. - Отлично понимает опасность своего положения. На его месте, спорить готов, я поступал бы почти так же, учитывая обстоятельства.

- Неужели? - спросила жрица с удивлением. И кивнула сама себе. - А, поняла. Его появление на поле... здесь, может оказаться гибельным. Для нас. Тогда как Хунн Раал будет в восторге. Если не от возможности сразить консорта, то от большой вероятности увидеть, как дом-клинки знати покидают поле битвы.

Херат хрипло сказал: - Отлично, Верховная Жрица. Но можно быть уверенными, что лорд Драконус понимает дилемму. Тогда, как вы и говорите, честь победит уязвленную гордость, и он не покажется, оставшись с Матерью.

- Если не гордость заставит его потерять голову, то желание отомстить, - добавила Ланир, что, на взгляд Райза Херата, было вовсе лишним. Он отлично видел следы колебания на лице Руина. Понимал, что они со жрицей посеяли семена сомнений.

- Гордость - враг, - провозгласил Райз громко. - Отойди лорд Драконус в сторону - оставь положение консорта при Матери Тьме - сегодня все было бы совсем иначе.

- Но теперь, - вздохнула Ланир, - слишком поздно.

Сильхас надолго замолчал. Спина оставалась прямой, красные глаза изучали низину. Конь опустил голову и лишь изредка переступал копытами по мерзлой почве. "Статуя размышляет, как следовало бы всем статуям. Мгновение поймано вечностью, но вечность не так длинна, как они мечтали. Каменные очи устремлены в грядущее, кое грозит разрушением даже камню" . - Возможно, еще нет, - подал голос командующий.

Было трудно смотреть на командира, не бросив торжествующего взгляда на Эмрал Ланир. Дыхание вдруг замерло в груди историка. - Милорд?

- Не поздно. Я пойду в Палату Ночи. Потребую лорда Драконуса. Воззову к его чести.

- Муж чести, - проговорила Ланир медленно, будто подыскивая слова, - не позволит проливать слишком много крови ради своего имени.

"А Мать Тьма? Как насчет ее любви, цепями обвившей лорда Драконуса? Консорт или супруг - различие много меньше, чем считают почти все. Различие стало оружием, его схватили тысячи рук. Она приблизила его, чтобы умерить скорбь сердца. Боль по раздираемому надвое, уничтожающему самое себя королевству. Боль по разлученным детям, по Свету, льющемуся во Тьму. Щедрому, как кровь, жидкому как слезы.

Я не стану записывать. Не сохраню наши злокозненные манипуляции. На целые века мои чернила вымарают этот день, погрузят его в безмолвие. Пусть измышляют теории, бросают лот в пропасть мотиваций и тайных страхов. Пусть одни защищают Сильхаса Руина, а другие обвиняют его.

Иди же, командир, разбуди змею в логове. Лорд Драконус не сбежит, ибо она не позволит ему такой роскоши. Тут не его гордыня, а ее. Гордыня и любовь, сила первого как бы освящает последнее. Мы забрели, командир, в место, куда не стоило входить никому".

Он не отрывал глаз от линии на дне низины.

"Ибо мы сделали любовь женщины полем брани, и увидим, как ее возлюбленный станет жертвой.

Нет, не буду записывать".

Сильхас натянул удила, но заколебался. - Я воин, - сказал он. - Я не бегу от необходимости. Если нужно сражаться с Ветой Урусандером и его легионом, я поведу бой.

- Никто не сомневается в ваших достоинствах, - ответила Ланир.

Они ждали.

- И все же, - продолжал Сильхас, - если мир можно получить на грани резни, волей одного мужчины...

- Воззовите к его чести, - велела Ланир. - Лорд Драконус полон чести.