Сто лет одного мифа

После того как в ночь с 13 на 14 февраля 1945 года в результате англо-американской бомбардировки был полностью разрушен Дрезден, потрясенная Винифред собрала семейный совет, чтобы решить, что делать дальше. Было решено отправить Гертруду и Верену, которые были снова беременны, вместе с тремя детьми на дачу в Нусдорф, а их «незаменимые» мужья должны были остаться в Байройте, чтобы следить там за развитием событий и присоединиться к своим женам при первой же возможности. Вольфганг довез женщин на газогенераторном автомобиле с постоянно глохнувшим двигателем до места назначения и там оставил их на попечение служанки. Об отъезде Эллен речи не было, поскольку она была на последних неделях беременности. Вскоре в Нусдорф переправили рукописи партитур Тристана и Парсифаля, и это навело Винифред на определенные мысли. Когда Гертруда Штробель изымала рукописи из архива, она обратила внимание на смущенный вид Винифред: та явно заподозрила, что Виланд и Бодо задумали побег за границу, что по законам военного времени каралось смертной казнью. Для таких подозрений у нее было достаточно оснований. По воспоминаниям Вольфганга, его брат и Лафференц «…забрали из архива несколько ценных рукописей Рихарда Вагнера не столько заботясь об их безопасности и сохранении, сколько ввиду их материальной ценности, которая позволила бы им обеспечить себе повседневное существование или вообще начать новую жизнь. Кроме того, пытаясь перебраться с семьями в безопасную Швейцарию, они также надеялись, что эти документы станут надежными подтверждениями их личности».

В конце марта американские войска заняли главные города Верхней Баварии Кобург и Бамберг, до Байройта оставалось не более 200 километров. Однако наступление замедлилось, и в городе началось строительство противотанковых укреплений, к которому привлекли работников муниципальных служб и жителей, мобилизованных в отряды самообороны. Обербургомистр Кемпфлер предпринимал все от него зависящее, чтобы смягчить последствия этих безумных действий, однако на Пасху гауляйтер Вехтлер призвал жителей бороться до последнего вздоха. К тому же в городе появился представитель вермахта, собиравшийся выселить жителей из домов, которые он предполагал превратить в неприступные укрепления. 5 апреля на Байройт упали первые бомбы, после этого бомбардировка с перерывами продолжалась несколько дней и уничтожила целые кварталы. В городе начались пожары, больница была переполнена ранеными, которых не успевали оперировать.

Одна бомба, пробив виллу Ванфрид насквозь и обрушив заднюю часть здания, разорвалась в подвале и уничтожила хранившиеся там запасы продуктов. К счастью, после объявления воздушной тревоги Винифред, беременная жена Вольфганга Эллен, Эмма Бэр и поселившиеся на вилле беженцы укрылись не в подвале, а в бомбоубежище под Домом Зигфрида, обустроенном по инициативе Вольфганга, который считал себя специалистом по строительству бункеров, поскольку пережил множество бомбежек еще в Берлине. Мужчин в доме тогда не было: Вольфганг с другими ополченцами обучался обращению с фаустпатроном, а Виланд и Бодо Лафференц были заняты подготовкой к обороне их института, из которого уже эвакуировали сотрудников – теперь они работали на расчистке завалов.

Первым к разрушенному дому прибыл Вольфганг, благодаря предусмотрительности которого удалось спасти многие фамильные ценности: «В результате того, что мне довелось пережить в Берлине, когда пришлось в какой-то мере испытать ужас бомбардировок, я теперь стремился убрать из Ванфрида картины, бюсты и архивы с бесценными рукописями и партитурами… Библиотеку Рихарда Вагнера я поместил в специально подготовленные для этого ящики и переправил в крепость Визентфельс. Если бы не были приняты эти меры, все раритеты стали бы жертвой бомбардировки вместе со зданием Ванфрида». Вскоре подоспели Виланд и Бодо. Тут же было решено отправить Винифред с Эллен, Эммой Бэр и украинской служанкой Анной на дачу в Оберварменштайнах. Остаток дня ушел на поиски сохранившихся под обломками ценностей. Архивные материалы Вольфганг перевез в подвал больницы, носившей имя его матери, где уже хранилось вывезенное им прежде семейное имущество.