Сто лет одного мифа

Во время фестиваля 1953 года Фриделинду встретил не только ее бывший поклонник Готфрид фон Айнем, но и его мать, все еще лелеявшая надежду вернуть свои драгоценности, которые она доверила, как она полагала, невесте своего сына перед ее отъездом из Швейцарии. Между тем беглянке удалось довести все в целости до Англии, где содержимое сумки представительницы враждебной страны было перед интернированием опечатано и выдано ей уже перед самым отплытием в Аргентину. Оказавшись в сложном материальном положении в Нью-Йорке, Фриделинда пошла по пути наименьшего сопротивления и заложила доверенные ей ценности в ломбард, после чего целый год выбивалась из сил, чтобы выплачивать нарастающие проценты. Тем не менее украшения ей пришлось продать, а Готфрид получил от нее письмо, в котором она признавала, что должна ему 5000 долларов. Все это время баронесса вела жизнь международной авантюристки. В 1938 году ее арестовали в Германии по подозрению в шпионаже, но осудили и приговорили к тюремному заключению за незаконные валютные операции. В 1940 году французский суд приговорил ее к смертной казни за шпионаж, а в 1946 году она попала во Франции в тюрьму, где провела еще два года. На какую разведку и каким образом она работала, так и не выяснилось. Достоверно известно только то, что среди ее близких знакомых были как высшие нацистские чиновники, так и английские политики, в том числе Черчилль и люди из его окружения. Баронесса водила знакомство и со многими знаменитостями из мира музыки, включая Фуртвенглера и Бруно Вальтера. Используя после войны сохранившиеся у нее связи в коммерческих и промышленных кругах, она активно содействовала возрождению Байройтских фестивалей, добывая необходимые финансовые средства. Самым большим ее достижением Вагнеры считали помощь в обеспечении Дома торжественных представлений дефицитной осветительной аппаратурой. Материальные претензии баронессы к Фриделинде были одной из причин, по которой братья отнеслись к появлению сестры на фестивале 1953 года без энтузиазма и теперь сильно опасались ее возвращения на следующий год. Время для подачи своего искового заявления баронесса выбрала очень точно: оно было получено в Ванфриде перед Рождеством, как раз к возвращению Фриделинды из поездки в Англию и за месяц до ее отъезда в Америку.

Слушание дела в гражданском суде Байройта было назначено на 5 марта 1954 года, и ему предшествовала очередная антивагнеровская кампания в прессе. Газеты пестрели заголовками: Процесс о заложенных фамильных украшениях – Обвинение внучки Рихарда Вагнера – Заложены чужие украшения – Украшения стоимостью 300 000 марок заложены за 5000 долларов – Две непримиримые противницы на судебном процессе: афера Фриделинды Вагнер с украшениями – Заботы Байройта. Вернувшись в конце января 1954 года в Америку, Фриделинда стала собирать документы, подтверждавшие, что она была вынуждена заложить доверенные ей ценности, так как оказалась в величайшей нужде, а часть изделий была конфискована еще в Англии в качестве имущества врага. Вдобавок ответчица указала на то, что доверенное ей имущество достаточно сомнительного происхождения: будто бы при ремонте своих украшений баронесса использовала в качестве припоя золотые зубы погибших узников концлагерей. В представленном баронессой иске речь в самом деле шла о сумме в 300 000 марок, и это стало поводом для подозрения, что она претендует на долю в семейном бизнесе: если бы Фриделинда не смогла выплатить предъявленную к взысканию сумму, истица могла бы претендовать в качестве компенсации на часть недвижимости из вагнеровского наследства, в том числе на часть Дома торжественных представлений. Состоявшийся в марте 1954 года суд постановил, что Фриделинда должна выплатить подтвержденные 5000 долларов, проценты и судебные издержки.