Сто оттенков неба

Пожарный расчет, полицейский уазик и карета скорой помощи, что стояли у подъезда – это к ней! Я когда на этаж поднялся и дверь увидел, поседел, наверное. Липкий, холодный страх поселился в душе. Он и до сих пор там. Не помню, как входил в квартиру, не помню, что за мысли роились в голове, когда слышал посторонние голоса, доносившиеся из ее спальни. Меня словно погрузили под толщу льда, лишая кислорода и жизни. Увидев, что она жива, заново начал дышать.

Все это время в голове куча мыслей и ни одной приятной. Нет, одна нормальная мысль там бродит: парня, что вызвал пожарных, лично отблагодарю. Прихожу немного в себя только в лифте, когда малышка, несмотря на весь этот ужас, нежно, открыто мне улыбается. Хватаю ее и прижимаю к себе.

Там, в квартире, когда держал ее в объятиях, так и не смог успокоиться. Сейчас же, вдыхая сладкий аромат моей девочки, медленно возвращаюсь к жизни.

***

Отряд полиции и участковый сидят за столом на кухне, ждут нас. Одно желание: скорее их выпроводить. Саше надо отдохнуть и поесть. Котенок, несмотря на сонливость и усталость, им еще и чай предлагает!

- Вы этот вопрос задаете уже в третий раз. Если зададите его еще сто раз, ответ не изменится, - я понимаю, это их работа, но долго сдерживать свое раздражение не выходит.

Они словно не видят, что она на ногах еле держится!

Через полчаса допроса удается их проводить. На часах полтретьего ночи.

Пока я пристраиваю дверь и пытаюсь ее хоть как-то закрыть, моя девочка что-то носит в здоровой руке с балкона на кухню. Она прошла мимо меня в третий раз, окончательно заинтересовав своими походами.

- Котенок, холодильник не работает? - разглядывая кучу продуктов на столе, задаю, как мне кажется, логичный вопрос.

Мысленно уже оформляю заказ в интернет-магазине.

А она поднимает свои красивые глазки, в которых стоит недоумение:

- Почему? – улыбается она. – Работает.

- А, сейчас модно хранить продукты на балконе? – шучу, подхожу к ней, отбираю палку ветчины из руки, поднимаю немного ее лицо за подбородок и нежно целую.

Даже не целую, а снимаю губами ее вкус, по которому успел соскучиться.

С каждой секундой этих невинных касаний становится невыносимо мало. Можно ведь и не сдерживаться. Останавливает мысль, что ей давно пора отдохнуть.

- Так почему продукты на балконе, а не в холодильнике? – меня это совсем не интересует, пусть она хранит их, где хочет, но лучше перевести тему, пока я не слетел с катушек и не зацеловал ее всю.

Саша моргает удивленно, переводит непонимающий взгляд на стол и выдает:

- Это из-за мамы, – Котенок опускает глаза и произносит слова так тихо, что я вполне мог и ослышаться.

- Из-за мамы? – все же решаю переспросить.

- Она…

Я стою и жду, когда малышка подберет нужные слова. Хотя, не сомневаюсь, Саша не просто так отнесла продукты на балкон.

- Маме не понравится, если она увидит столько дорогих, разнообразных продуктов.

Котенок делает шаг и прячет лицо у меня на груди. Я стою в ступоре. И пусть механически поднимаю руки и прижимаю ее к себе, думаю сейчас о той стерве, что родила эту чистую девочку.

- Расскажешь?

Долбаным психоаналитиком я никогда не был, но тут другой случай: я хочу знать все, что происходит в ее жизни. А Саше надо выговориться, да и мне для дальнейших действий хотелось бы знать все подробности.

Котенок машет головой. Я не настаиваю, подожду, когда она созреет для разговора.

- А что произошло сегодня? Чем заслужил путешествие в никуда? — вроде и говорю спокойно, но внутренне напрягаюсь.

Ответа приходится дожидаться, но совсем не хочется ее торопить, я знаю, она мне расскажет.

- Ты на меня кричал, - звучит ее голос совсем низко.

Волнение выдает и то, с какой силой она сжимает рубашку у меня на боках.

Мне и смотреть на Сашу не надо: слышу бешеный стук ее сердца и понимаю, что напугал. Я уверен, что не мог на нее кричать, но пытаюсь проанализировать все, что происходило в офисе, прежде чем объясниться.

- Я не смогу с этим мириться, Максим. Только не ты!

А дальше Сашу прорывает. Плача, она пересказывает события сегодняшнего дня. Моя рубашка намокает и липнет к телу. Я не утешаю Котенка: ей надо выговориться. И чем больше я узнаю о ее маме, тем сильнее мне неприятен этот человек. Невозможно не гордиться Сашей – эта сильная девочка не поддается, не прогибается, с достоинством принимает все удары судьбы. Котенок столько времени одна противостояла жестокости окружающего мира!

С мамашей не мешало бы поговорить, но сначала проконсультироваться с Ромкой.

Какого хрена она злится на то, что у ее ребенка появились продукты в холодильнике?! Как можно выгнать дочь из родных стен в общежитие или гнилую халупу?!

Но первым делом надо успокоить Котенка.

- Саша, я на тебя не кричал, - дождавшись, когда она закончит, спокойно произношу. – Я даже извиняться не стану за свой жесткий тон. Котенок, ты одна в этом огромном городе, и я не могу не волноваться! Сегодняшние события просто доказывают, что у меня есть основания для беспокойства.