Сто причин поверить

– Во-первых, Гриша – парень Саши, – загнула Настя первый палец на правой руке и добавила: – Был… И это могло ее сильно ранить, нарой я на него что-то вместе с коллегами.

– А во‑вторых?

– Во-вторых, мне не разрешают этим заниматься. Понимаете! – возмутилась она. – Считают, что череда смертей носит вполне себе естественный характер! Сначала по естественным причинам умирает Яковлев Сергей Игнатьевич. Здоровяк-мужик, спортом занимался. Молодую любовницу имел. И вдруг помер. Белым днем. Как раз в тот момент, когда вокруг их дома окашивали траву. Что самое странное: окашивать должны были четыре сотрудника управляющей компании, а на видео их пятеро. И обувь отличается у пятого, и триммер, и кепка другая.

– Самозванец? – предположил серьезно Олег – коллега Саши.

– И еще какой! Его никто не звал, не знал и даже не заметил. Держался за спинами остальных. Дальше – больше! Через год после смерти Яковлева кончает жизнь самоубийством его дочь, Мишина Инга Сергеевна. А незадолго до ее страшного поступка к ней приходила некая Светлана Лопачева. Предположительно любовница ее мужа, хотя он сей факт и отрицает. И женщины скандалят. Дочь Яковлева спустя несколько минут выходит с балкона и погибает. А потом эта Лопачева тоже решила свести счеты с жизнью. А незадолго до того момента предположительно в ее квартире находился… угадайте, кто?

– Гриша.

– Вы знали! – погрозила она ему пальцем.

– Тамара в утреннем разговоре была очень словоохотлива. Саша передала мне содержание.

– Откуда он мог ее знать? Где Григорий и где артистка Дома культуры? Они очень разные, где они могли пересечься? У них разные пути-дороги. А он ей водку принес!

Олег смотрел в ополовиненную чашку с кофе, словно искал в ней ответы. Но, во‑первых, вряд ли он занимался такой ерундой, как гадание на кофейной гуще. А во‑вторых, гущи ее кофемашина не выдавала.

– Я очень сильно могу ошибаться, Настя. Но мне кажется, что фамилия Лопачева мне знакома.

– В какой связи? Она делала пластику в вашей клинике?

– Она – нет. А вот ее подруга – да. И девушка по фамилии Лопачева сопровождала ее всюду. Я почему запомнил? Потому что наша пациентка всегда называла ее по фамилии. Ни разу по имени, всегда по фамилии. Вот…

Он допил кофе, поблагодарил и прислушался к звукам из ванной. Там все еще лилась вода.

– Думаете, с ней все будет в порядке? – тихо поинтересовался он, глянув на Настю с тревогой.

– Думаю, она справится. Но вы так и не ответили на мой вопрос: зачем вы приехали? Не за утешением же! Я с этим хреново справляюсь.

– Если у вас есть время, то мы могли бы проехать в клинику и в моем кабинете попытаться отыскать историю той девушки, которую сопровождала Лопачева. Конечно, я не разглашу вам ее проблемы. Но координаты…

– Едем! Дайте мне пять минут на сборы.

Настя крикнула Саше, чтобы та поторапливалась. И помчалась в спальню к старому шкафу со скрипучими дверцами – одеваться.

Глава 16

Невзирая на все запреты и Смотрова, и Насти, Грибов в субботу ближе к обеду отправился к ней домой. Пусть злится, решил он, покупая в кондитерской на углу коробочку с набором разных пирожных. Он просто не знал точно, что она любит. Пусть злится и шипит на него. Он все равно к ней поднимется и позвонит в ее дверь.

Валера не то чтобы знал наверняка, но догадывался, что Настя непременно предпримет еще одну, а то и две, и три попытки отыскать причину внезапного ухода из жизни сразу нескольких человек. Она сто процентов не подчинится требованиям майора сидеть тихо и не копать там, где не положено. Тихо или нет, но сидеть она точно не станет. И сегодня наверняка отправится на поиски ответов.

И Валера Грибов хотел быть подле нее. В непосредственной близости. И чтобы защитить в случае опасности. И для того, чтобы просто слушать ее, смотреть на нее, вдыхать ее запах.

Настя – она ведь пахла по-особенному. Не как все остальные женщины: мылом, духами, дез-одорантом. Нет, этого всего тоже было в достатке. Мыло, дезодорант. Аромат каких-то тонких, почти неуловимых духов. Но все это было как-то смазано, не на виду. А вот шлейф от ее бешеного темперамента он чувствовал, да. Так пахнет костер, так пахнет гроза, так пахнет талая вода.

Опасность…

Настя источала опасность для окружающих, иногда для самой себя. Странно, что никто этого не замечал. Никто, кроме него. Он тайно мечтал о ней. Хотя подозревал, что мама никогда не одобрит его выбора. Она точно скажет: «Валера, быть рядом с этой женщиной – все равно что держать в руке подожженную петарду…»

И он не мог поспорить. Это было так. Но никого он не хотел, кроме нее.

Валера вышел из машины, припарковав ее рядом с Настиной. Достал коробочку с пирожными. Шагнул и встал как вкопанный.

Настя выходила из подъезда с каким-то мужиком в шортах и потной майке. Мужик был хорошо воспитанным. Придержал дверь. Настя на это даже внимания не обратила. Она такая. Валера почувствовал странную тошноту и острое желание запустить коробку с пирожными в ближайшие кусты.