Сто шагов сквозь бездну

Я бреду по знакомым улицам города. Даже касаюсь рукой стен его домов, чугун кованой ограды, деревянные двери. Я проверяю его наощупь. Захожу в знакомые магазины, что бы проверить что внутри дом не пустой. Мне надо убедиться, что он настоящий, не картонный. С городом всё в порядке. Это со мной что-то не так.

Не могу больше. Надо сменить работу. Дело ведь в работе? В усталости? В том, что я заставляю себя терпеть и делать то, что мне нужно? Выгорание, это выгорание. Профессиональное выгорание.

Я поднимаю глаза и вижу рекламу выставки в музее войны 1812 года. Словно город слышит мои мысли. Словно Москва с усмешкой спрашивает меня: «что ты можешь знать о выгорании?»

И ритм её жизни вдруг вновь пробивается в меня как сквозь толщу воды. Я опять чувствую её ни на минуту не останавливающуюся жизнь в себе. Она живая. А я?

Интересно, сколько раз она выгорала в пожарах, вымирала от чумы, от всех этих войн и восстаний? И опять возрождалась. Город – Феникс, что ты этим хочешь сказать мне?

20.

Состояние полного отупения. Я могу часами сидеть и ничего не делать. Ни о чем не думать. Тупо смотреть в одну точку и не шевелиться.

Звуки. Вокруг меня столько разных звуков. Вокруг продолжается жизнь. А я зависла как компьютер. Просто сижу и туплю.

21.

Почему это происходит со мной? Что я делаю не так? Перед тем как что-то менять, надо же решить что менять и на что. Уходить с работы, но куда? У меня сейчас нет сил на поиски новой, на собеседования. Я же и чувствую себя и выгляжу как живой труп. Я бы такого сотрудника не наняла.

Я не понимаю, что мне делать.

22.

Я тону. Липкая болотная жижа сомкнулась над моей головой. И эта трясина медленно, но неумолимо затягивает меня всё глубже и глубже. И пятна отблесков солнца на поверхности с каждой минутой становятся всё тусклее, темнеют, меркнут. Я погружаюсь всё глубже и глубже, как безвольная тряпичная кукла, даже не делая попыток пошевелиться. Мне даже в голову не приходит попытаться всплыть. Я смирилась. Я всё глубже ухожу в эту трясину. У меня нет сил сопротивляться.

Я жду. Жду, когда опущусь на самое дно. Жду, когда я смогу оттолкнуться от твердого дна. Я так уже делала, когда на самом деле тонула в озере. Бесполезно барахтаться, когда уже потеряла ориентацию, где верх, где низ. Надо опуститься на дно. Надо опереться о дно и сильным рывком всплывать. Надо дождаться, когда эта жижа перестанет тянуть меня вниз. Должно же быть дно, когда ниже тонуть уже не куда. Мне нужна хоть какая-то твердая опора. Пусть даже это будет дно бездны.

23.

Отстаньте от меня все! Какие пустые бессмысленные разговоры. Почему люди умудряются противоречить сами себе в одном предложении? И почему они считают себя вправе навязывать свою позицию мне?

Какая вам разница почему я не ем мясо? Не ем и всё. Почему вы считаете, что соблюдаете пост, если тут же говорите, что батюшка разрешил вам лично есть в пост мясо? Если вы в пост едите то, что постом запрещается, значит автоматом пост вы не соблюдаете. На кого бы вы не сваливали ответственность за это. И почему я вдруг должна начать делать то же? Всё это какой-то лишенный смысла бред! Но почему люди так кидаются на меня, доказывая свою правоту? Зачем вообще они передо мной оправдываются? Делайте что хотите, я же вас не осуждаю. Но без меня.

Отстаньте от меня! Эти бессмысленные нападки словно отсасывают из меня остатки сил. Что вы нападаете на меня как… как пираньи в этой мутной воде.

Надо дождаться дна. Мне просто нужна опора. И я всплыву.

24.

Я не плачу. Это нельзя назвать плачем. Потому что эмоций нет совсем. Нет эмоций, нет причины. Я даже не замечаю как слезы начинают сами катиться по моим щекам. Словно мое тело плачет само, без моего участия. Словно оно оплакивает меня.

25.

А если дна нет?

Если я не смогу опуститься, если так и зависну где-то на полдороге? Ни вверху, ни внизу, нигде. У меня нет ни сил, ни желания бессмысленно барахтаться в этой жиже. Была какая-то притча, о лягушке, упавшей в сметану и своим барахтаньем взбившей масло. Она боролась за свою жизнь, а я? За какую жизнь? Прошлая жизнь уже больше не моя. Она меня отторгла. Я не хочу ничего делать. Я просто тону.