Читаем Сто старинных корейских историй. Том 2 полностью

Получил рыбак в жёны писаную красавицу, и зажили они припеваючи. Муж рыбу ловил, а жена дома хлопотала: готовила, стирала да за старушкой-матерью приглядывала. И жили бы они счастливо до конца своих дней, да разве так бывает?

Раз проезжала мимо дома рыбака процессия во главе с начальником уезда. А жена рыбака в это время стирала в ручье. Подъехал начальник верхом на коне ближе, смотрит: перед ним красавица, каких свет не видывал. Возжелал начальник взять красавицу себе в жёны. Вернулся он в канцелярию и послал солдат, чтобы мужа её схватили.

– Живо отправляйтесь в такую-то деревню и приведите сюда мужа той женщины, что в ручье бельё стирала, – приказал он.

И вот явились за рыбаком солдаты – куда ему деваться? Привели его к уездному начальнику. Упал рыбак на колени, а начальник ему и говорит:

– Давай-ка мы с тобой заключим пари. Коли я проиграю, дам тебе денег тысячу нянов[1] а коли ты проиграешь, отдашь мне свою жену.

Разве мог бедный рыбак ослушаться приказа уездного начальника?

– Будем мы с тобой в чистом поле дома строить. Кто быстрее справится, тот и победил.

Эх, у начальника власть велика, он прикажет – строители за одно утро поставят дом с черепичной крышей. А рыбаку как справиться в одиночку? У него на такую работу месяцы, а то и годы уйдут. Вернулся он домой – ему и кусок в горло не лезет. Захворал рыбак, лёг под одеяло и лежит. Увидела это жена и спрашивает мужа, что случилось. Рассказал он всё как есть, жена ему и говорит:

– Подождал бы тогда три месяца, ничего бы не случилось. Но ты не стал терпеть – вот и попали мы в беду. Но не печалься, садись за стол ужинать. А я тем временем схожу в отчий дом.

Нарядилась жена и пошла в отчий дом – во дворец речного царя. Ведь была она его дочерью. А дочери речного царя появляются на свет в деревянных шкатулках. Принесла жена из родительского дома три маленьких пузырька. Отдаёт их мужу и наказывает:

– Завтра, как придёшь в поле, открой их один за другим. Сначала жёлтый пузырёк открой, потом белый, а последним – синий.

Наутро пошёл рыбак в поле, глядит – а там уже людей видимо-невидимо, и работа полным ходом идёт. Собрались самые умелые в округе землекопы, плотники и штукатуры, участок разровняли, стены ставят – спешат приказ начальника исполнить.

Открыл рыбак жёлтый пузырёк – и выскочили оттуда дюжие молодцы, да столько, что не сосчитать: кто с мотыгой, кто с лопатой, кто со скребком. Стали они землю ровнять. Не успел рыбак и глазом моргнуть, как площадка под дом была готова. Потом выстроились рабочие в ряд и один за другим спрятались в пузырьке. После этого отрыл рыбак белый пузырёк – выскочили оттуда плотники с балками, стропилами и дверями. Постучали, тут и там подогнали, в мгновение ока дом поставили и скрылись один за другим в пузырьке. Последним открыл рыбак синий пузырёк – высыпали оттуда штукатуры и кровельщики. Похлопотали, стены оштукатурили, кровлю положили, и всё было готово. Полдня не прошло, как вырос в чистом поле просторный дом с черепичной крышей.

А в доме начальника даже стропил ещё не поставили, так что рыбак победил. Получил он тысячу нянов, но только собрался домой идти, как начальник снова его зовёт.

– Сегодня тебе повезло, – говорит. – Давай-ка мы с тобой ещё потягаемся. Видишь, вон там гора о двух вершинах? Кто первый вершину сокрушит, тот и победил. Коли я проиграю, дам тебе тысячу нянов, а коли ты проиграешь, отдашь мне свою жену.

Разве мог бедный рыбак ослушаться уездного начальника? Вернулся он домой – ему и кусок в горло не лезет. Захворал рыбак, лёг под одеяло и лежит. Увидела это жена и спрашивает мужа, что случилось. Рассказал он всё как есть, жена ему и говорит:

– Больше я не могу ходить в отчий дом. Ступай теперь ты сам. Придёшь сегодня ночью к реке, заплачешь погромче – явится из воды мальчик. Попроси у него тыкву из кладовой речного царя.

Так рыбак и сделал: пошёл ночью к реке и стал громко плакать. Смотрит – и правда, вынырнул из воды мальчик в шёлковой одежде и спрашивает: «Отчего ты плачешь?» Поведал ему рыбак свою беду и попросил тыкву из кладовой речного царя. «Подожди», – сказал мальчик и скрылся в воде. Через некоторое время вынырнул он с тыквой в руках и протягивает её рыбаку. Взял рыбак тыкву, вернулся домой. Велела ему жена завтра подняться на гору и отломить от тыквы черенок.

Наутро пошёл рыбак на гору. Видит: собрались на другой вершине сотни и тысячи людей и гору долбят. Отломил рыбак тыквенный черенок – выскочили из тыквы кроты, тьма-тьмущая. Стали кроты на горном склоне норы рыть. Куда уж горе устоять? Закачалась вершина и рухнула. А в горе начальника едва трещину сделали.

Так рыбак снова победил и тысячу нянов получил. Разозлился начальник и решил ещё одно состязание устроить.

– Завтра мы с тобой на лошадях через реку поплывём. Кто первый ступит на берег, тот и победил. Коли я проиграю, дам тебе тысячу нянов, а коли ты проиграешь, отдашь мне свою жену.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное / Биографии и Мемуары
О медленности
О медленности

Рассуждения о неуклонно растущем темпе современной жизни давно стали общим местом в художественной и гуманитарной мысли. В ответ на это всеобщее ускорение возникла концепция «медленности», то есть искусственного замедления жизни – в том числе средствами визуального искусства. В своей книге Лутц Кёпник осмысляет это явление и анализирует художественные практики, которые имеют дело «с расширенной структурой времени и со стратегиями сомнения, отсрочки и промедления, позволяющими замедлить темп и ощутить неоднородное, многоликое течение настоящего». Среди них – кино Питера Уира и Вернера Херцога, фотографии Вилли Доэрти и Хироюки Масуямы, медиаобъекты Олафура Элиассона и Джанет Кардифф. Автор уверен, что за этими опытами стоит вовсе не ностальгия по идиллическому прошлому, а стремление проникнуть в суть настоящего и задуматься о природе времени. Лутц Кёпник – профессор Университета Вандербильта, специалист по визуальному искусству и интеллектуальной истории.

Лутц Кёпник

Кино / Прочее / Культура и искусство