Сто тысяч миль (СИ)

— Я же сказала. Извиняюсь, — хрипло ответила я. — А ты что подумал?

— Что ты совсем уже с ума сошла.

— Так и есть. Ты сказал, что не хочешь говорить, так что…

Договорить не вышло — слова застряли в горле, когда его пальцы пробрались под кофту и замерли на разгорячённой коже моей талии. Беллами склонился ко мне снова совсем близко. От влажных поцелуев, которыми он стал чертить дорожку прочь от губ, внутри меня только сильнее разгоралось пламя. Я откинула голову назад, затылком упёрлась в стену. Зажмурилась, закусила губу, чтобы случайно не застонать, когда его дыхание защекотало шею. Обжигающее, оно превратилось в нежное касание губ. И ещё одно. И ещё. Удовольствие собиралось в пульсирующую тяжесть, разлившуюся по телу.

— Скажи, если хочешь, чтобы я прекратил, — Беллами прошептал это, оставив невесомый поцелуй прямо за ушком. — Скажи, потому что я сам не смогу. Ты сводишь меня с ума.

Сейчас мне точно стоило сказать ему остановиться, потому что руки скользили всё выше и выше. Пульс сбивался от его прикосновений, неторопливых, изучающих, аккуратных, почти невесомых. Я замерла, осознавая: ещё никто меня так не касался. Никогда. Всё это неправильно. Так нельзя. Но… но к чёрту все «нельзя». От сбивчивого хриплого шёпота, от его слов сбивалось дыхание, а в голове плыл мутный сладкий туман. Почти дрожали колени. Я знала, что Беллами никогда не сделал бы мне больно. Никогда бы не сделал ничего против воли. От очередного влажного поцелуя в шею всё тело затрепетало.

— Не молчи, — чуть отстранившись, он пытался рассмотреть что-то в моём мутном взгляде.

— Не знаю, я никогда не… — сбивчиво начала я и осеклась, смутившись.

— Это я понял, — он коснулся губами моей скулы, а потом — щеки. — Но ты же встречалась с девушкой, и вы…

— Нет, — перебила его я, смущаясь ещё сильнее. Несмотря на весь ужас ситуации и степень моей неловкости, сердце всё ещё билось как сумасшедшее совсем не от стеснения.

Неправильно истолковав моё волнение, Беллами отстранился, отступая на шаг. Поёжившись от внезапного холода, я ловила взглядом каждое его движение, не в силах отвернуться, а потом неотрывно смотрела в глаза. Я не хотела, чтобы он отпускал меня, но и как сказать об этом — тоже не знала.

— Если ты сейчас не прекратишь так на меня смотреть, то клянусь…

От этого тона по спине пробежали мурашки. С трудом сглотнув, я подошла к кровати и села на самый край. Вместо того, чтобы уйти, как и собирался, он застыл и сам не отрывал от меня взгляда.

— Ещё раз прости, — тихо сказала я. — Я была неправа. Ты больше не злишься?

У него вырвался усталый вздох.

— Допустим, извинения приняты. Что дальше?

— Я бы хотела, чтобы между нами всё стало как раньше.

— Это как? Снова будем играть в догонялки? Извини, но на это у меня сейчас маловато времени.

Прозвучало обидно, пусть и полностью заслуженно. Можно было бы уцепиться за свою гордость и продолжить молча страдать, но я больше не находила ни причин, ни сил для превозмогания собственных чувств.

— Нет, — возразила я. — Не хочу больше ни во что играть. Поэтому я здесь. Хочу как тогда вечером после праздника, помнишь? Забыть про всё. И больше не видеть кошмаров. Я так от них устала.

— Вот как, — Беллами удивлённо приподнял брови.

— Не уходи. Пожалуйста. Останься, — я уставилась на свои сцепленные ладони, не в силах произнести это, глядя ему в глаза.

Он подошёл ближе. Сел рядом. Вздохнув, лёг и уставился в потолок.

— Значит, больше не скажешь, что это ужас и кошмар? И даже не сбежишь?

Я почти кожей чувствовала, как испытующе он следил за моей реакцией. Но следить было не за чем. Я тоже забралась на постель, легла совсем рядом. Улыбнулась, наконец, отбросив все сомнения и стыд.

— Не скажу. И не сбегу. Это же твой дом, ты можешь спать где захочешь.

— Тогда я хочу здесь, — одним движением он притянул меня к себе.

Наши лица оказались совсем близко. Я, будто завороженная, рассматривала каждую деталь и думала, что никакая генная инженерия не справилась бы с созданием чего-то такого же прекрасного. Не идеального и шаблонного, а именно тёплого, живого, красивого таким образом, что в каждой особенности просматривался характер. Его руки снова нежно и невесомо скользили по линиям моего тела, будто пытаясь запомнить каждый дюйм. Я не шевелилась, привыкая к приятной дрожи от этих почти невинных касаний, которых раньше почему-то боялась, как огня. Они будоражили и успокаивали одновременно. От тепла и уюта стало клонить в сон, и я прикрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям.

Засыпая, я думала лишь об одном. Что не было на Земле больше такого места, где я хотела бы быть сильнее, чем прямо здесь прямо сейчас.

========== Глава 23. Беллами ==========

К сожалению, я открыл глаза с первыми же лучами взошедшего солнца. Всему виной была дурацкая привычка ценить каждый миг светового дня, которая въелась в мозг ещё в пустошах. Но я хотя бы успел поспать, а не просто придремал на пару часов в своём кабинете. Все последние недели я проводил именно так. С самых выборов покой мне даже не снился, потому что спать было некогда.