Сто тысяч миль (СИ)

— Все любители устраивать такие шоу не могут без внимания публики. А, значит, нас ждёт следующий акт.

— И сколько ещё таких актов мы будем сидеть и ждать?

Поморщившись, я неохотно признал:

— Столько, сколько потребуется. Но будь я проклят, если никого не найду.

По дороге в свой кабинет, я снова и снова прокручивал в голове всю эту дерьмовую ситуацию. Расследование того дурацкого представления на выборах уткнулось в такой же тупик. Я пытался просчитать, кому это могло быть выгодно, но из-за моего внезапного порыва высказаться игра даже не успела начаться. Никто не успел сделать свой ход. Я в один шаг забрал чью-то победу, хотя даже не пытался выиграть, и этим наверняка нажил себе врагов. И даже слова Кларк об Анье при всём желании не получалось прикрепить к делу. Глава Совета матерей не могла знать, что я захочу выступить. Не могла знать, за кого проголосует Клан. И не стала бы так подставляться, если бы в самом деле стояла за всем этим. Или она просто хотела, чтобы я именно так и подумал?..

Зайдя в кабинет, я сдавленно выругался. На моём столе самым наглым образом расселась Эвелин, воинственно сложив руки на груди и горделиво задрав подбородок.

— Доброе утро, командир, — последнее слово она выговорила сквозь зубы. — Может, наконец-то перестанешь меня игнорировать?

— Нет. И ответ на твой следующий вопрос — тоже нет.

— Ты совсем уже охренел? — Эвелин спрыгнула на пол и теперь гневно смотрела на меня.

— Я же сказал — нет. А ты? За то, что ты без спроса сюда влезла, трибунал разжалует тебя обратно быстрее, чем ты ещё раз выговоришь «охренел». Не забывай, что ты здесь недавно, и твоё новое место в Военном Совете — это дар, а не безусловное право.

— Вижу, тебе не очень-то и нужен тот вместительный и маневренный корабль, который принадлежит мне. И ещё меньше нужны люди, которые могут с ним управиться.

— А тебе, значит, больше не нужно политическое убежище?

— Ну ты и козёл, — покачала головой она. — Не думала, что ты так легко забудешь, как я предала свой Клан и свою мать ради этой дурацкой войны.

— Ты сделала это не авансом. И точно не ради меня.

— Ты прав. Всё так, — Эвелин нервно потеребила свою косу и нахмурилась. — Но вы же приняли меня. Приняли тех, кто ушёл со мной. Чем все эти беженцы у вас под воротами отличаются от нас? Они тоже бегут от рабских порядков и принудительного материнства. И кроме этого места им больше некуда идти. Они же просто люди. Почему надо держать их там? В пустошах? Это же мой Клан, Беллами! Как я могу спокойно сидеть здесь, когда они все — там?

Я подошёл к своему креслу за столом, медля с ответом. С этим нужно было что-то решать. И по всем объективным причинам мне стоило послать предателей к чёрту. После случившегося Военный Совет даже слышать ничего не хотел о Водном Клане, даже о несчастных беженцах, исключение сделав лишь для выручивших нас Эвелин и её команды. Но бывшая Водная не оставляла надежды переубедить меня и уговорить отступить от негласного консенсуса командиров. Вот поэтому я никогда не рвался в этот кабинет. Не хотел выбирать между человечностью и политикой.

— Они больше не твой Клан, Эвелин. Теперь это мы, — встретившись с её полным надежды взглядом, отрезал я. — Ты как будто не понимаешь, что у меня есть веские причины для отказа.

— У тебя есть веские причины бросить в беде ни в чём не повинных людей? Серьёзно?

— А ты посмотри, что творится в городе. Мне хватает забот и без толпы бедных напуганных беженцев.

— А из-за кого это у тебя такой бардак? Даже не догадываюсь… Хотя постой! Кажется, знаю! Из-за таких же напуганных беженцев, — ядовито бросила воительница. — Я понимаю, что для тебя Кларк и её люди в приоритете, но давай объективно. Чем Небесные лучше Водных?

— Тем, что среди них точно нет шпионов «Второго Рассвета». Ещё вопросы?

— Ты невозможен! — всплеснула руками Эвелин. — Просто невероятен. Ты сам говорил мне о паранойе Густуса, о его недоверии всем и вся, как он в каждом видел предателя. Говорил о том, что подозрения и изоляция от других Кланов привели вас к катастрофе. И посмотри сейчас на себя. Посмотри! Где ты теперь?

Кажется, я разозлился только потому, что в её словах действительно было зерно истины. Но как же легко говорить о риске, когда совершенно ничем не рискуешь. На нынешнем месте осуждать предыдущего командира стало гораздо сложнее.

— А если завтра кто-то из них совершит очередной поджог? Или убийство? Или устроит резню? Кто будет за это отвечать перед Советами? Даже не догадываюсь… Хотя постой! Кажется, понял! Это буду я.

— Боишься ответственности, — она снова скрестила руки на груди. — А мог бы рискнуть и получить в своё распоряжение пару-тройку сотен хороших бойцов. Все они знают меня, а я всегда буду на твоей стороне. Не твоего Клана, не ваших Советов, а на твоей. Подумай, интересно ли тебе такое предложение, командир. Уважаемый глава Совета. Сэр.