Столетняя война. Том II. Испытание огнем (ЛП)

За пределами Гаскони находились новые провинции, уступленные английской династии по договору в Бретиньи, — владения, примерно в пять раз более обширные, чем герцогство, унаследованное Эдуардом III в 1327 году, части которого когда-то входили в число наиболее процветающих регионов Франции. Но их интеграция со старыми территориями требовала времени и, возможно, больших административных талантов, чем были у принца. Большинство новых провинций в течение более чем десяти лет непрерывно опустошались солдатами. В Сентонже фрагментарные записи администрации принца показывают, что многие части его личных владений в 1360-х годах все еще оставались незаселенными в результате войны. Большая часть остальной территории ничего не дала из-за военных разрушений, узурпации и расточительных назначений, сделанных Иоанном II до заключения договора. Эти проблемы усугублялись административной неразберихой, связанной с передачей территорий Эдуарду III. Во многих местах было невозможно выяснить, какие доходы должны быть, или определить чиновников, которые должны были отчитываться за них. Однако ситуация в Сентонже отнюдь не была нетипичной. На восточной окраине герцогства, должно быть, было еще хуже[892].

Финансовые последствия всего этого были лишь смутно осознаны в Вестминстере, когда в 1362 году принц получил герцогство Аквитания. Гораздо меньшее герцогство Эдуарда II обычно было самодостаточным в мирное время, а в хорошие годы даже имело профицит. После тринадцати лет, в течение которых правительство Гаскони финансировалось за счет больших субсидий из Англии, английское правительство стало проводить политику, направленную на то, чтобы герцогство вновь стало самодостаточным. Принц-герцог получил большую субсидию из казначейства Англии, чтобы покрыть свои первоначальные расходы. Но в остальном значительных поступлений из Англии не было вплоть до провала мира в конце 1360-х годов. Эта политика делала совершенно нереалистичные предположения о местных доходах принца. Военный ущерб и пожалования привели к сокращению герцогского домена. Самым крупным источником дохода была таможенная пошлина, взимаемая в Бордо с экспорта вина, которая колебалась в зависимости от процветания торговли и в 1360-х годах дала исторически низкие поступления. Во время войны сенешалям удавалось восполнять недостаток средств за счет конфискации имущества врагов и предателей, которые иссякли после заключения мира. Возникли трудности и с расходами. Резкое падение расходов на выплату военного жалованья и содержание гарнизонов крепостей должно было быть ожидаемым. Чего не ожидали, так это влияния на расходы появление в Аквитании вице-короля, который был не только наследником английского престола, но и человеком европейского масштаба. Сенешали, которые ранее управляли герцогством, как правило, были английскими рыцарями, которые жили достойно, но не роскошно. Их личные свиты редко превышали пятьдесят человек. Двор принца было совсем другим. Он сам и английские дворяне прибыли в Аквитанию с несколькими сотнями солдат и чиновников. После его прибытия в Аквитанию ко двору было набрано еще больше людей из дворян юго-запада и рядов существующей гражданской службы. Великолепный двор принца в Бордо и Ангулеме требовал расходов огромного масштаба: в среднем около 10.000 фунтов стерлингов в год, включая жалованье его личной военной свиты. Это вызвало определенную критику в Англии. "Принц, ― сказал один английский хронист, ― жил в таких масштабах и с такими возмутительными расходами, что ни один ныне живущий король не смог бы этого вынести". Это правда, что принц вел экстравагантный образ жизни. Но даже в противном случае ему пришлось бы содержать большое хозяйство с приличествующей его статусу щедростью. Его двор был основным источником покровительства и важным инструментом управления в регионе, контролируемом амбициозной, могущественной и воинственной аристократией[893].