Столичный доктор. Том VI

— Но как же оставлять подобное без наказания??

— Да, да, помню вашу любовь к социальной справедливости — покивал я — Но я в жизни руководствуюсь принципом — делай что должно и пусть будет, что будет.

— Это Сенека?

— Он самый.

За целый день ничего почти и не случилось. Только телефонировал председатель Госсовета. Сам. Мне. Очень странное дело, не по чину вроде, но всё же такое произошло.

— Будьте вечером дома, я к вам заеду к восьми, — велел Сергей Александрович.

***

Собственно, я и без наставлений великого князя не планировал никуда ходить. Не то настроение. Так что лучше домой, к жене. Перед аквариумом посидеть, или в зимнем саду помедитировать, понюхать цветочки. А самое хорошее — попросить жену помузицировать. Я начал находить свою прелесть в этом личном присутствии при исполнении. Акустика музыкального салона и сам инструмент тому немало способствовали. Пожалуй, так и сделаю. И пока ехал со службы, даже наметил небольшую программку. Начнем с ре-минорной фантазии Моцарта, продолжим шопеновской фантазией-экспромтом, а на третье, пожалуй, что-нибудь из Шуберта.

Но, как известно, человек только предполагает. Я едва успел переодеться, как постучался лакей Вася и доложил, что прибыл высокий гость. Я мельком взглянул в окно. Ого, его императорское высочество сегодня инкогнито, не на членовозе с великокняжеской короной, а на простом ноунейме. Шифруется великий князь, не афиширует нашу ставшую токсичной связь.

Я поспешил встретить Сергея Александровича. Негоже заставлять таких гостей ждать. Соблюдем ритуал, да послушаем послание из высших сфер. Не чай же он приехал пить?

Гость ожидаемо отказался от напитков, сел в предложенное кресло, причем на край, не откидываясь на спинку, будто планировал быстро встать и уйти, едва проговорив то, что собирался. Словно аршин проглотил. Я таким его видел в нашу первую встречу, когда у дяди царя спина отламывалась. Неужели боли вернулись?

— Ваш демарш у его величества был совершенно неуместен, — пошел он в атаку без раскачки. — Вы понимаете, что теперь на службу вас не вернут?

— Даже жалеть не буду, — ответил я. — Бумажная работа — точно не мое призвание.

— И в остальном... Зачем было перечить и навлекать на себя неприятности?

— Потому что нас оболгали. И вы это прекрасно знаете!

Теперь уже я слегка повысил голос. Тоже не железный — внутри все кипит.

— И что с того? — ничуть не смутился великий князь. — Подождать немного, а там бы император остыл и мы бы донесли правильную версию.

Я так понимаю, Сергей Александрович хочет уже до меня донести, что мы со Склифосовским подставились. Ну не удивительно. Паркет в Царском селе больно скользкий. Тут надо иметь особенные навыки передвижения и балансирования.

— А вы знаете, что протокол вскрытия подделали?! — возразил я. — Теперь наша точка зрения уже никого не волнует. Ладно мы, случай пусть и громкий, но все-таки частный. Очень печально, что теперь хороший способ лечения, который мог помочь многим, окажется под сомнением. Кто хоть авторы этой инсинуации?

— О подделке уже известно, — как-то неуверенно произнес Великий князь. — Виновные, надеюсь, понесут наказание. Но ваше положение от этого не изменилось. Его величество был очень привязан к брату, и теперь... Мой вам совет: пока нигде не мелькать. Особенно в яхт-клубе.

— Выезд за границу мне будет разрешен? Или велят удалиться в свое имение?

Вопрос родился совершенно неожиданно. Каюсь, интонация была чуть ироничной, самую малость. Это всё от нервов — чуть начинаются неприятности, сарказм из меня так и прет. Хорошо, что продолжение про монастырь удержал в себе.

— Прекратите ерничать! — вспылил в ответ великий князь. — Не стоит злоупотреблять моим хорошим отношением к вам! — и вдруг продолжил совершенно спокойно: — Я попытаюсь получить разрешение в кратчайшие сроки. Наверное, это лучший выход из ситуации. Побудете там, вдали от здешних доброхотов, вас ведь приглашали читать лекции? А за это время волнение успокоится. Ждите пока, я сообщу вам о результатах.

Сергей Александрович встал и двинулся к выходу. Вот же... политик. Знает ведь, откуда всё пошло, но не признается. Зато в случае, если я натворю чего с фигурантами, с чистой совестью скажет, что ничего никому не говорил. Именно поэтому я не стал больше пытаться узнать имена виновников торжества.

Зато как захлопнулась дверь за гостем, я тут же гаркнул:

— Гюйгенса найдите! Ко мне, в любое время! Срочно!

На лестнице застучали каблучки. Агнесс спускалась ко мне.

— Уехал? — задала она риторический вопрос. — Пойдем я тебя буду кормить.

— С удовольствием. Поиграешь потом для меня?

— Конечно!

Жена честно терпела до конца ужина. И только после десерта спросила:

— Плохо всё, да?

Мы почему-то перешли на немецкий. Может, ради того, чтобы хотя бы слуги не поняли ничего? Все одно узнают из газет...

— Трагически погиб Великий князь Георгий Александрович. Брат царя. Скорее всего, уже завтра меня отставят со службы.

— Боже! — жена прижала руки ко рту. — Все после той операции??

— Враги при дворе пытаются это так подать царю. Но смерть случилась вследствие дорожной травмы.