Столкновение у Балансира

Расположившись в ховермобиле Марчи, драллы изучали свои записи. И Эбрихим был прав: на данный момент не предвиделось никаких продвижений.

— Любой текущий прогресс — лишь точка отсчета для будущих изысканий, если мы хотим по-настоящему понять предназначение этого места, — философски подметила герцогиня. — Мы получили небольшое представление о раскладке клавишных панелей и о некоторых обозначениях и пометках над кнопками. Но сможем ли мы запустить эту машину, а затем без риска, отключить, — машину, проработавшую не меньше десятка тысяч лет, а может быть, и дольше? Мы не имеем ни малейшего понятия, откуда система черпает свою энергию. Предположим, мы выясним, как ее отключить. Но если всю энергию отвести отсюда, куда она будет перенаправлена? Если, как я подозреваю, тут действует что-то вроде геологического канала для ответвления энергии, не вызовет ли это масштабных сейсмических катаклизмов? Наиболее вероятным мне кажется то, что эта камера является частью одной большой системы. Подозреваю, что она — всего лишь сопло, если тебе угодно, планетарной двигательной установки. Мы имеем дело с механизмом, который способен перемещать планету. Столь мощное устройство, видимо, способно и уничтожить планету, если не обращаться с ней надлежащим образом. Я не знаю, сможем ли получить ответы на все поставленные вопросы за разумный период времени.

Эбрихим едва заметно улыбнулся, а из его рта вырвался легкий хохоток.

— Ну, если только мы не попросим Анакина найти контрольную панель и не оставим его на некоторое время с ней наедине.

Глаза Марчи в ужасе округлились.

— Не говори больше такого, племянник. Даже не смей об этом шутить. Подобные шутки имеют неприятное свойство становить явью.

* * *

Глаза Анакина распахнулись столь внезапно, что даже он сам испугался. Сон как рукой сняло, и теперь он лежал, уставившись в днище <Тысячелетнего сокола>. Он тихо приподнялся на кровати и огляделся. Джейсен и Джейна спали крепко. Сон Чубакки был столь глубоким, что Анакину даже не нужно было о нем беспокоиться. Эбрихим и Марча скрылись в ховермобиле. Анакин обернулся и устремил взгляд в их направлении: бортовые огни ховера были отключены, в окнах темно, а входной люк закрыт.

Оставался один К9. Обычно по ночам дроид пребывал на резервном питании, наполовину обесточен и подключен к портативному зарядному стенду, располагавшемуся между ховермобилем и <Соколом>, тыльной стороной к последнему. Кроме того, Анакин знал, что массивная туша <Сокола> является непреодолимой преградой почти для всех видов его сенсоров. Так что если быть постоянно отгороженным от К9 кораблем, то можно, не испытав особых затруднений, ускользнуть от его бдительного ока.

Совершая крайне экономные и осторожные движения, мальчик откинул одеяло и соскользнул с кровати, встав на четвереньки. Он выполз из-под днища <Сокола> и был тут же озарен непереносимо ярким светом, исходящим от стен репульсорной камеры.

Раз или два сморгнув, Анакин поднялся на ноги. Странновато выглядела эта картина — его желание при столь ярком свете, крадучись, ускользнуть от попечителей. Но времени на раздумья не оставалось. Не дай бог, действительно кто-нибудь проснется и обнаружит его исчезновение.

Босиком и в одном лишь нижнем белье Анакин засеменил к периметру камеры, постоянно оглядываясь через плечо: убеждаясь в том, что <Сокол> все время находится между ним и К9.

Достигнув периметра, он, ни секунды не колеблясь, прошмыгнул в ближайшее боковое ответвление. Нужный ему коридор располагался в совершенно противоположной стороне, но это его не сильно волновало. Другие бы, вероятно, и потерялись в лабиринте этих коридоров, но только не Анакин. Он просто чувствовал, куда ему нужно идти.

Он безошибочно находил дорогу в веренице проходов, не испытывая неуверенности ни на одной из развилок. И он чувствовал, что нужная ему панель близка. Она совсем рядом.

Естественно, она оказалась там, где он в последний раз ее оставил, — панель была открыта и ожидала его возвращения. С минуту он молча разглядывал ее, после чего протянул ладонь к клавишам Закрыв глаза, он потянулся туда Силой и ощутил, как все встает на свои места, становится до невозможного понятным: все развилки электрических цепей и логические цепочки, потенциалы и блокираторы, — все содержимое устройства до последней мелочи. Все это так долго находилось во сне, в ожидании, когда кто-то придет и разбудит его.

А сейчас время пришло. Он знал, знал с абсолютной точностью, как заставить механизм работать. И никакой К9-Х2 не помешает ему, не будет напоминать о люках в полу и прочей ерунде. Он знал. Он был уверен.