Stop (maket - 2).indd

тельных экзаменов, по секрету сообщил, что из общего числа срочников по-

ступит ровно двадцать пять процентов. Под конец так оно и вышло. Не знаю,

случайность ли это или указание сверху, но и в последующие годы сохраня-

лась та же квота.

О том, что училище готовит не просто инженеров флота, а именно ядер-

щиков, многим прибывшим становилось известно только на месте. Помню,

из той же Молдавии приехала целая группа человек тридцать вчерашних

школьников и после разъяснений в полном составе отправилась обратно. Их

не остановили даже уверения в том, что кроме двух специальных ядерных

факультетов есть еще один, выпускающий электриков и дизелистов. Недо-

бор был хронический. Второе севастопольское училище, командное имени

Нахимова, страдало прямо противоположным недугом. В него ломились тол-

пы мечтающих в будущем водить эскадры и командовать флотами. Многих

невезунчиков, слетевших после очередного экзамена или недобравших бал-

лы, в самом конце утешали и, как бы между прочим, сообщали, что есть, мол,

здесь еще одно училище… Тоже моряки, подводники – покорители глубин!

Берите документы и дуйте в него, с вашими четверками на вступительных

экзаменах там вас сразу возьмут. Домой-то стыдно. И шли они, солнцем па-

лимые… И становились инженерами-подводниками… У тогдашнего началь-

ника училища, вице-адмирала Саркисова был хороший девиз: надо брать

крепких середняков и делать из них хороших инженеров для флота. И дела-

ли. И кстати сказать, неплохо.

По мере сдачи экзаменов численность нашей военизированной роты

уменьшалась. По воле судьбы и случая ее покидали и те, кто искренне хо-

тел учиться. Мой новый друг Юрка, сержант морской пехоты, с детства воз-

мечтавший стать именно подводником, вылетел в один миг только за то, что

пару часов пообнимал молодую лаборантку за забором после отбоя. На его

беду роту в этот час проверял начальник нового набора. Уже утром Юрка

16

Часть первая. Птенцы гнезда Горшкова

получил проездные документы обратно в часть. Никакие уговоры не помог-

ли. Многих отправляли за банальную пьянку. В основном дураков. Мы все

грешили этим, но умные делали это осторожно. Я, памятуя прошлое свое по-

ступление, друзьям отца на глаза не показывался и о себе никак не заявлял.

Но пришлось все-таки…

Успешно преодолев обе математики, письменную и устную (сдал их

на тройку), я успокоился. Оставались два экзамена: физика и сочинение.

Тут я и расслабился. За сочинение я вообще не опасался. Я любил писать,

и ниже четверки никогда не получал. К тому же, видимо, считая поступаю-

щих солдат абсолютными дебилами, нам порекомендовали много не писать,

максимум пару страниц, самыми простыми и доступными словами, чтобы

меньше было грамматических ошибок. Сочинение было последним экза-

меном и выглядело чистой формальностью. А перед ним была физика. Вот

на ней я и попался…

Воодушевленный своими «успехами» на ниве математики, к физи-

ке я готовился спустя рукава. Полистал учебник, надраил сапоги, начистил

значки на мундире и с непоколебимой верой в свой успех отправился на эк-

замен. Билет достался, не скажу что очень сложный, но, принимая во вни-

мание степень моей подготовки, – неподъемный. Отчитываться о своих по-

знаниях пришлось перед доцентом кафедры физики Олейницким. Помня,

что для военного главное – выправка и стать, я собрал воедино все крупи-

цы знаний по отведенным заданиям и четко, командным голосом, не прибе-

гая к сложным выражениям, высказался по физическим проблемам, изло-

женным в вопросах. К моему величайшему удивлению, доцента абсолютно

не впечатлили ни мундир, ни командная выправка, ни тем более высказан-

ное мной. Оглядев сквозь линзы очков мою героическую фигуру, Олейниц-

кий тяжело вздохнул и спокойно заметил:

– Молодой человек, у вас прекрасный фасад, но познания… Двойка, то-

варищ сержант, двойка. Вы полный ноль. Идите.

Сказать, что на меня словно вылили ушат холодной воды, значит, не ска-

зать ничего. Плохо соображая, что же произошло на самом деле, на ватных но-

гах я покинул аудиторию. В коридоре стоял командир нашего псевдоподраз-

деления каперанг Германов. По моему виду он сразу понял, что случилось.

– Что, Белов, результат отрицательный? Давай вниз в казарму, собирай

вещи. Все двоечники документы получат после окончания экзамена.

Это я и сам знал. Но недопонял… Беспечность и самоуверен-

ность вообще присуща сержантам второго года службы. Со слов наших

мичманов-старшин, по всем неписаным правилам после физики уже не вы-

гоняли. Физика была рубежом, после которого уже надо было сильно по-

стараться, чтобы покинуть стены Голландии. Перекурив на улице, я при-

нял трудное решение: бегом, пока не ушло время, искать хоть кого-нибудь

из бывших сослуживцев отца. Основная масса офицерского и преподава-

тельского состава училища была в отпуске, и из всех знакомых я мог на-

деяться только на кавторанга Мартынова, начальника единственной лабо-

ратории с действующим ядерным реактором. Ну я и помчался по коридо-

рам в поисках кавторанга. Слава богу, обнаружил его быстро, буквально

через пять минут.