Сторона защиты. Правдивые истории о советских адвокатах

После этого Сергей Викторович с Виноградовым подали жалобу в кассацию, расписав максимально подробно, почему доводы апелляционной инстанции несостоятельны — как по форме, так и по существу.

Как известно, писал адвокат, при принятии правовых решений совершенно недопустимо исходить из презумпции виновности гражданина и из его предполагаемого намерения нарушить действующее законодательство. Фактически после государственной регистрации заявитель намерен действовать строго в соответствии с действующим законодательством — в частности, не размещая тексты и изображения, оскорбляющие религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания, а также принимая все необходимые и достаточные меры для ограждения несовершеннолетних от продукции порнографического характера. Не вызывает сомнения, что в случае нарушения при изготовлении, распространении, рекламе изделий порнографического характера каких-либо конкретных правовых норм, включая законодательство о свободе вероисповедания и законодательство о защите прав детей, предприниматель Рукавишников будет привлечен к уголовной, гражданской или административной ответственности, предусмотренной действующим законодательством именно за эти нарушения. И, самое главное, привлечен будет вне зависимости от наличия или отсутствия государственной регистрации. Кроме того, в соответствии с действующим законодательством отказ в регистрации возможен не по усмотрению чиновников районной администрации, а только по исчерпывающему перечню оснований, которые в данном случае места не имеют…

Выступая в кассации, Владимир Александрович дополнил тогда свои доводы так:

— Уважаемый суд, уважаемые участники судебного процесса… Считаю необходимым обратить ваше внимание на то, что содержащаяся в судебном решении первой инстанции ссылка на неких, не указанных, «третьих лиц», вред интересам которых якобы может быть нанесен в случае государственной регистрации, является юридически некорректной и несостоятельной. Исходя из логики этого судебного решения, следует запретить изготовление и реализацию, например, алкогольной продукции и табака, потому что уж подобная-то деятельность, безусловно, наносит вред «третьим лицам». Кому именно? Ну в частности — детям пьющих родителей или же некурящим гражданам и беременным, воздух вокруг которых отравляется сигаретным дымом. Фактически же именно действиями районной администрации причиняется вред интересам вполне конкретного круга так называемых «третьих лиц» — инвалидов, лиц с физическими недостатками и иных потенциальных потребителей легально введенной в оборот порнографической видеопродукции, чьи действия и интересы также не являются противозаконными.

Затем, помнится, выступил сам Сергей Викторович, и уважаемым судьям пришлось относиться к этому как к стихийному бедствию:

— Знаете, что касается верующих и их чувств… ну, это вообще полный бред! Все же знают — приверженцы разных религий имеют самые различные представления о том, что оскорбляет их чувства, а что является вполне естественным. Так, например, если вы слышали или читали, классический ислам запрещает изображение любых живых существ. Однако это ведь не является основанием для закрытия по всей стране кинотеатров, картинных галерей и прочих музеев? А индуизм, приверженцев которого тоже достаточно на территории России? Индуисты как раз вообще считают изображения самых разнообразных половых актов частью сексуальной и общей культуры. Вот тут у меня с собой приготовлены цветные картинки из одного храма, который посвящен богине любви… Я сейчас покажу, сами сможете убедиться!

После этого, как и следовало ожидать, прения сразу же превратились в базар.

— У нас тут вам не Индия, понятно?! — горячился прокурор. — У нас в Уголовном кодексе есть статья и есть запрет на незаконное изготовление и распространение порнографии!

— Вот именно! Только вот самого закона нет, регулирующего оборот порнографии…

— Значит, в условиях, когда отсутствует закон, такая предпринимательская деятельность в любом случае является незаконной!

— Вы вообще юрист? Или так, погулять вышли? Что не запрещено законом, то разрешено!

— Это злоупотребление правом!

Пожилой арбитражный судья, не привыкший к такому накалу страстей, попытался призвать участников процесса к порядку, однако остановить Рукавишникова было теперь невозможно, как советские танки весной сорок пятого: