Сторрам

– Это пробные были, – объяснил Гаор, – а я не для фишек, а скучно одно и то же мастерить, вот и хочу по-всякому попробовать.

– Ну, как сам знашь, паря, – не стал с ним спорить Мастак.

Так же, для пробы Гаор скрутил пару колечек и браслетиков, но отдал их парням, Махотке и Губоне, пусть себе девок охмуряют, и взялся за височные кольца. Что он делает не на продажу, а так… непонятно для чего, в конце концов, приняли, как и другие его странности, и перестали обращать внимание.

С височными кольцами у него не ладилось, что-то не получалось, и он думал теперь об этом постоянно.

Как же они всё-таки цепляются за волосы? Само-то по себе, как он помнит, кольцо простое, круг с подвеской. Ну, подвеску он помнит хорошо, ажурный шарик, даже три, но само кольцо… цельное или с застёжкой? Вот аггел, их он в руках не держал, оружие – да, мечи и кинжалы, тоже из раскопок, ещё им объясняли, что дикари закапывали своих мертвецов и клали с ними вещи, оружие, украшения, и… Гаор вдруг задохнулся, мгновенно вспомнив, сказанное ему тогда Старшим, аггел, как же это? Вот: «Мать-Земля всем нам мать, из неё выходим, в неё и ложимся, не по-людски, конечно, порошком, без могилы, а всё равно, к ней идём, в неё уходим. А как… не наш выбор, и вины за то на нас нет». Порошком – это пеплом. Значит… значит, точно, это находки из могил… криушан, волохов, курешан и… других он пока не знает, неважно. Ургоры всегда сжигали покойников на погребальных кострах, отдавали Огню и… как им говорили, да, предотвращая угрозу заражения трупным ядом. Значит, печка, крематорий, это ещё и надругательство над обычаями, над чуждой верой? Аггел, как один к одному. Ладно, не отвлекайся – остановил он сам себя. Думаешь об одном – додумай до конца, а эти мысли отложи до папки.

Наконец, он сделал два кольца с самыми простыми из запомнившихся, чтоб на этом не зацикливаться, подвесками – одно цельное, а другое разъёмное, и пошёл с ними к Матуне.

– Вот и хорошо, что зашёл, – встретила она его, – нужда в чём?

– Совет нужен, Матуня, – улыбнулся Гаор.

– Ух, ты! Это что ж я тебе посоветовать могу? Никак, – она лукаво подмигнула ему, – девку какую уговорить не можешь.

– С девками у меня без проблем, – рассмеялся Гаор. – А вот, видел я как-то одну вещь, хочу теперь сплести такую, а что-то не то выходит.

– Чего так? – удивилась Матуня. – Маманя вон твоим рукодельем не нахвалится.

Гаор усмехнулся.

– Ножи делать да править – мужская работа, а тут… украшение это женское, вот я и сомневаюсь.

– Ну-ка, – заинтересовалась Матуня, – девки вон аж в драку за колечки твои.

– А это, – Гаор вытащил из нагрудного кармана и положил перед Матуней два кольца. – Это я не знаю, они для волос, как они цепляются? Я и сделал их на пробу разными.

Матуня взяла в руки кольца, задумчиво повертела.

– На ком, гришь, видел? – небрежно спросила она.

Гаор улыбнулся: ловко его подловить хотят.

– В том-то и дело, Матуня, что ни на ком, я их в музее видел, давно, и не разглядел толком и помню плохо, вот и не знаю.

– Музей – это что?

– Ну-у, – замялся Гаор, не зная, как это объяснить, чтоб и коротко, и понятно, – ну там древности разные хранятся, – нашёл он, наконец, приемлемое, как ему показалось, объяснение.

Матуня задумчиво кивнула.

– Оно и видно, – сказала она как про себя, – тута ты словенский узор повёл, а словенов никого не осталось, этого и впрямь тебе увидеть не на ком было.

Гаор открыл и тут же закрыл рот, боясь спугнуть Матуню, а она, словно не замечая ничего, продолжала:

– А это у тебя навроде колта получилось, колт - княжеское убранство, их-то и носить сейчас некому. Князей уж никого нет, ни рода, ни крови не осталось. А узорочье простое сделал, на колте узор другой должóн быть.

Матуня положила оба кольца на свой столик, подняла на Гаора глаза и улыбнулась.

– Ишь ты, тёмный, тёмный, а сколь знашь, иной поселковый о таком и не слыхивал. Ладно, покажу, а зачем тебе?

– Новый год скоро, – честно ответил он, – подарки надо дарить, вот и хочу сделать.

– И кого дарить будешь? – требовательно спросила Матуня.

Гаор пожал плечами.

– На всех надо, но у меня материала столько нет, а второго кабеля я не выпрошу.

– А просто колечек чего не хошь, или вон на шпильки, и красовито, и надзиратели не препятствуют.

Он молча и упрямо мотнул головой, не желая произнести вслух то, что и сам ещё не до конца продумал и решил.

– Ладноть, – решительно кивнула Матуня, – смотри, – и, выдернув из узла украшенную розочкой шпильку, распустила волосы…

…Височные кольца оказались и впрямь простыми, но их он сделает из остатков, сколько получится. Колты, раз там такие сложности, что и узор другой должен быть, и носить их не каждой позволено, вроде… да, по, как говорил Туал, исторической аналогии, королевской короны, и он с ними завязываться не будет. А пока он возился с ожерельем. Подкатился было к нему Махотка, чтоб он ему браслетик скрутил.

– Конфетами обходись, – шуганул он его.

Махотка повздыхал, посопел и отвалил под общий смех, что, дескать, сам, паря, рабóтай, неча захребетником.