Страдающее Средневековье. Парадоксы христианской иконографии

284 a, b. Художник круга Робера Кампена. Жизнь св. Иосифа. Нидерланды, ок. 1415–1440 гг. Церковь св. Катарины в Хогстратене (Бельгия)

На этом алтарном образе последовательно изображается история отношений Иосифа и Марии – с кульминацией (Рождеством) в центре. Две маленькие сценки наверху показывают упреки Иосифа своей жене и явление ему ангела, который развеял все подозрения. Справа – нетипичная сцена: Иосиф просит прощения у Марии. Он стоит перед ней на коленях, как бы признавая ее новый, высокий статус матери Божией (рядом с ним лежат атрибуты его плотницкого мастерства, а некоторые инструменты заткнуты за пояс). Во всех сценах у Марии есть нимб, а у Иосифа – нет.

Судя по эпизоду в одной из новелл итальянского писателя Франко Саккетти (ум. ок. 1400 г.), грустный вид Иосифа мог наводить средневекового зрителя на мысль, что тот чувствовал себя обманутым мужем:

«На обратном пути, когда они проходили мимо св. Марка и братства «Слуг девы Марии» и рассматривали по обычаю живопись, один из спутников Джотто, увидев находившееся там в стороне изображение Богоматери и Иосифа, спросил художника: «Скажи, Джотто, почему это Иосифу придают всегда такой печальный вид?» Джотто ответил на это: «Разве у него нет к тому оснований? Он видит жену свою беременной, и не знает, от кого она забеременела».

Франко Саккетти. Новеллы (LXXV), ок. 1385–1392 гг.

(Перевод В. Ф. Шишмарева)

Это немного снисходительное отношение к Иосифу как человеку, лишь для проформы исполняющему роль мужа, и не совсем понимающему, что происходит, начинает меняться в позднее Средневековье. Причем сразу по нескольким направлениям.

285. Маэстро Даддеско. Рождество. Флоренция (Италия), ок. 1320–1340 гг. New York. The Metropolitan Museum of Art. № 1975.1.60

Хотя Иосиф здесь изображен с большим золотым нимбом, он единственный персонаж, не принимающий участия в праздновании Рождества. Остальные – включая собаку и овец! – смотрят на младенца. Иосиф же сидит, отвернувшись от яслей, погруженный в грустные размышления, словно чужой на этом празднике.

Смешной и жалкий старик

Со второй половины XIV в. в Северной Европе появляются изображения Иосифа в откровенно смешном, даже сатирическом виде. Их количество за два последних столетия Средневековья невелико – всего 10–15 % от общего числа сцен, где фигурировал муж Марии. Однако, помимо изобразительного искусства, Иосиф-подкаблучник и даже Иосиф-рогоносец стал персонажем театральных представлений и проповедей.

Такая практика шла вразрез с официальной позицией Церкви, где как раз с XIV в. началось активное продвижение культа Иосифа. Жан Жерсон, один из богословов, которые активнее всего ратовали за его почитание, упрекал художников в том, что они изображают супруга Марии в виде немощного старца. А еще через полтора века Иоанн Моланус посвятил иконографии Иосифа целую главу в своем трактате «О святых картинах и образах» (1570 г.). По его словам, тот столь часто предстает в искусстве в виде простака, что всех недалеких людей стали называть «иосифами».

Создалась любопытная ситуация: Церковь подогревала интерес прихожан к Иосифу, но они понимали его роль в новозаветной истории исходя из привычных для них отношений в семье. Что это за муж, который не знает, от кого у его жены ребенок, да еще сам явно с ней не спит? Конечно, это старик-импотент и рогоносец. Потому-то и возникло так много изображений Иосифа, которые подчеркивают его старческую немощь (286–288).

Однако чтобы еще активнее высмеять Иосифа, на него возлагают самые приземленные обязанности. В сценах Рождества, Поклонения волхвов или Бегства в Египет он с 1370-х гг. становится своего рода прислугой. Иосиф занимается домашним хозяйством и уходом за ребенком – всем, что, в сущности, должна была бы делать Мария. Однако Богоматерь лежит с младенцем или молится, а Иосифу приходится выполнять ее, традиционно женскую, работу. Именно он подготавливает и сушит пеленки или моет Иисуса (289–291).

286. Рогир ван дер Вейден. Боковая панель Алтаря Мирафлорес. Нидерланды, 1442–1445 гг. Berlin. Gemäldegalerie. № 534A

В то время как Дева, смиренно сидя на земле, поклоняется младенцу, Иосиф просто дремлет в углу. Это не очень благообразный, беззубый старичок с посохом, явно не отдающий себе отчета в происходящем.

287. Часослов. Франция, ок. 1415–1420 гг. Bruxelles. Bibliothèque royale de Belgique. Ms. IV 179. Fol. 52r