Страдание и его роль в культуре

Ни у кого не должно быть сомнений, что катарсис может возникнуть под воздействием трагической ситуации в искусстве, и человек действительно порывает в это время со своим эгоистическим миром, очищается от каждодневной мирской скверны, у него открываются глаза на возвышенное и прекрасное. Страдание и сострадание могут быть особенно желанны, когда ощущение жизни у данного субъекта ослабевает. В этом смысле самоистязания языческих, христианских и мусульманских подвижников выступают в качестве стимулов к новым психическим переживаниям, достижению экстатических состояний. Человек истязает себя сам, своими руками и такие состояния близки к катарсису, но ни в коем случае не тождественны ему, в первую очередь потому, что в них нет аффекта и экстаза. Однако представляется, что катарсис появляется только по причине сопереживания трагическому в искусстве, он не может возникнуть у человека и в его предельных ситуациях, когда его очищает его собственная трагедия. Такой ситуацией может быть потеря любимого близкого, тяжкая болезнь или пребывание в сверхжестоких тюремных условиях. Но все-таки это не катарсис, как его традиционно понимают со времен Аристотеля.

Страдание может возникнуть и из-за любви к Богу, о чем писал, например, М. Бубер. Такое страдание, считал Бубер, иногда действовало как разрушающее и обновляющее начало. Тем не менее его тоже нельзя назвать катарсисом.

Глава V. Общесоциальные причины людских страданий

Выше уже неоднократно обращалось внимание на то, что объектом научного анализа должны быть не только и даже не столько страдания, порожденные духовными поисками или возникающими между людьми конфликтами, сколько терзания человека вследствие болезни или угрозы смерти, а также различных социальных причин. К последним следует отнести войны, геноцид, несчастные случаи, голод, преступления. Можно, конечно, предупреждать болезни и облегчать больным страдания, принимать меры к продлению человеческой жизни, но не менее актуально бороться с развязыванием войн и военных конфликтов, не допускать геноцид, осуществлять профилактику несчастных случаев и преступлений, обеспечивать людей продовольствием, чтобы не было голода, или давать им самим возможность производить продукты питания для себя, прогнозировать природные катаклизмы, предпринимать меры безопасности и оказывать необходимую помощь пострадавшим. Разумеется, не все люди, ставшие жертвами несчастных случаев, преступлений и т. д., испытывали страдания: многие были убиты мгновенно или по иным причинам не подвергались мучениям.

Здесь я не буду исследовать проблемы профилактики болезней и мер продления человеческой жизни, поскольку это выходит за пределы моей компетенции. Я ограничусь анализом рамок социальных причин людских страданий и вначале рассмотрю вопросы геноцида. Материалы о нем взяты из книги В. В. Аванесяна «Геноцид: криминологическое и уголовно-правовое исследование» (М., 2011). Кстати, эта книга, к сожалению, издана небольшим тиражом.

1. Геноцид

История геноцида исчисляется не одним тысячелетием. Даже в Библии отражены ситуации, подпадающие под современное определение геноцида, например истребление еврейских детей египтянами или уничтожение жителей Ханаана израильскими племенами под предводительством Иисуса Навина (Нав., гл. 1–12). Ветхий Завет не только описывает акты геноцида, но и оправдывает их, ссылаясь на слово Божие. Так, в Первой Книге Царств Господь Саваоф произносит: «…вспомнил Я о том, что́ сделал Амалик Израилю, как он противостал ему на пути, когда он шел из Египта. Теперь иди и порази Амалика, и истреби все, что у него; и не давай пощады ему, но предай смерти от мужа до жены, от отрока до грудного младенца, от вола до овцы, от верблюда до осла» (1 Цар., 15:2–3).

И в Древнем Риме встречалось это преступление. Так, Б. Кирнэн назвал разрушение Карфагена в конце Третьей Пунической войны (149–146 гг. до н. э.) первым геноцидом[115]. В ходе этой войны все жители Карфагена были либо уничтожены, либо обращены в рабство.

В раннем Средневековье крестоносцы в ходе Альбигойских войн (1209–1229) вырезали большую часть населения Южной Франции. Именно с альбигойским крестовым походом связана печально известная фраза аббата А. Амори — одного из руководителей крестоносцев: «Режьте всех, Господь узнает своих»[116].

Во время Великой французской революции (1789–1794) войска получили приказ убивать всех восставших роялистов Вандеи, в том числе женщин и детей репродуктивною возраста[117].