Читаем Страдания юного Вертера. Фауст полностью

Что там ни говори, мы выиграли бой.Разбитые враги рассеялись толпой.Вот трон изменника, а вот сундук тяжелыйС казной, которой он поддерживал крамолу.Мы ж, свитой окружив себя со всех сторон,Ждем представителей от подданных племен.Известья добрые: везде успокоенье,В стране подавлен бунт, нам радо населенье.Нам скажут, в наш успех вмешалось колдовство,Плоды достались нам – довольно и того.А мало ли еще случайности какиеНа памяти хранят анналы боевые?На голову врагов то дождь кровавый льет,То град камней летит, то ураган невзгод.Или вселяет гул таинственный в пещереУверенность в одних, а в остальных неверье.Но побежденный пал, преследуем стыдом,А тот, кто победил, не помнит ни о чем,Но славит господа, сливая в хор хвалебныйМильоны голосов собравшихся к молебну.В счастливый этот час дарений и наградЯ на себя смотрю и перемене рад.Правитель молодой пусть времени не ценит,Года пройдут, года его и переменят.Я долю уделить хочу вам четыремВ распоряженье царством, домом и двором.

(Первому.)

Устройство войска, князь, налажено тобою,В опасный миг оно не пошатнуло строя.Во время мира будь таким же молодцом.Я жалую тебя фельдмаршальским мечом.

Фельдмаршал

Нам до сих пор внутри страны случалось биться.Когда ж давать отпор начнем мы у границы,Тогда на торжество весь двор мы созовемИ в императорском чертоге родовом,Меч этот обнажив, с тобой я рядом стану,Тем знаменуя, как крепка твоя охрана.

Император

(второму)

Ты – храбр и слыл всегда учтивости примером.Вот трудный пост тебе, будь первым камергером.Тот государь без слуг, при ком семью и дворПодтачивают рознь, интриги и раздор.А ты покажешь, как характером покорнымНетрудно угодить монарху и придворным.

Первый камергер

Одушевляемый стремлением одним —Хорошим помогать и не вредить дурным,Я буду прям без лжи, без плутовства спокоенИ близости с тобой, мой государь, достоин.А на твоем пиру перед столом твоимПредстану пред тобой я с тазом золотым,И кольца подержу, и радоваться буду,Что руки моешь ты водою из сосуда.

Император

Ну что ж, задумывай пиры и торжества,А у меня полна не этим голова.

(Третьему.)

Охотою моей и птичником заведуй,Будь стольником моим и обеспечь к обедуПродуманный подбор моих любимых блюд,Как в сроки разные к столу их подают.

Стольник

Поститься буду я, подавленный и грустный,Пока не будешь ты доволен кухней вкусной.Не помешают нам ни дальность, ни пора,Дворецкий сыщет все, все сварят повара.Да сам ты враг причуд, не свойственных сезону,И любишь стол простой, здоровый, немудреный.

Император

(четвертому)

Перейти на страницу:

Все книги серии Библиотека всемирной литературы (Эксмо)

Похожие книги

Антон Райзер
Антон Райзер

Карл Филипп Мориц (1756–1793) – один из ключевых авторов немецкого Просвещения, зачинатель психологии как точной науки. «Он словно младший брат мой,» – с любовью писал о нем Гёте, взгляды которого на природу творчества подверглись существенному влиянию со стороны его младшего современника. «Антон Райзер» (закончен в 1790 году) – первый психологический роман в европейской литературе, несомненно, принадлежит к ее золотому фонду. Вымышленный герой повествования по сути – лишь маска автора, с редкой проницательностью описавшего экзистенциальные муки собственного взросления и поиски своего места во враждебном и равнодушном мире.Изданием этой книги восполняется досадный пробел, существовавший в представлении русского читателя о классической немецкой литературе XVIII века.

Карл Филипп Мориц

Проза / Классическая проза / Классическая проза XVII-XVIII веков / Европейская старинная литература / Древние книги
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820
Графиня Потоцкая. Мемуары. 1794—1820

Дочь графа, жена сенатора, племянница последнего польского короля Станислава Понятовского, Анна Потоцкая (1779–1867) самим своим происхождением была предназначена для роли, которую она так блистательно играла в польском и французском обществе. Красивая, яркая, умная, отважная, она страстно любила свою несчастную родину и, не теряя надежды на ее возрождение, до конца оставалась преданной Наполеону, с которым не только она эти надежды связывала. Свидетельница великих событий – она жила в Варшаве и Париже – графиня Потоцкая описала их с чисто женским вниманием к значимым, хоть и мелким деталям. Взгляд, манера общения, случайно вырвавшееся словечко говорят ей о человеке гораздо больше его «парадного» портрета, и мы с неизменным интересом следуем за ней в ее точных наблюдениях и смелых выводах. Любопытны, свежи и непривычны современному глазу характеристики Наполеона, Марии Луизы, Александра I, графини Валевской, Мюрата, Талейрана, великого князя Константина, Новосильцева и многих других представителей той беспокойной эпохи, в которой, по словам графини «смешалось столько радостных воспоминаний и отчаянных криков».

Анна Потоцкая

Биографии и Мемуары / Классическая проза XVII-XVIII веков / Документальное