Страга Севера

– Зачем? Если переспать, то милости прошу ко мне под одеяло. – Она подвинулась. – Я тебе не отказываю, могу быть твоей любовницей, если захочешь.

Полковник встал и пошел к двери. Он не имел права обижаться, но обида щемила скулы…

– Скажи мне, что ты хочешь? – Капитолина приподнялась на постели. – Не уходи! Останься со мной.

Он хотел уйти, но в последний миг вспомнил пережитое ею сегодня потрясение; он не имел права обижаться, поскольку она страдала из-за него…

Однако же раздвоенное сознание – вторая, циничная, его половина немедленно посмеялась и над ним, и над нею: ничего, страдала-то от рук своего любовника Комиссара. Это тебе наказание за измену, за то, что предала своего хозяина. Улыбнулось тебе счастье съездить со своим начальником на природу, поспать на сеновале. А ты решила, что это счастье навсегда?..

Полковник скрипнул зубами и вернулся.

– Не верю в другие отношения мужчины и женщины, – проговорила она и взяла его руку. – Не сердись… Вам ведь нужно единственное от женщины – постель. И если бы вы смогли обходиться без нее – ох, как бы вы презирали нас! Мы бы стали самыми несчастными существами на земле… Ой, какая у тебя борода колючая!

…Воробьев появился, когда полковник и Капитолина завтракали на кухне. Молча втащил сумку с одеждой, поставил в передней и вознамерился тут же уйти.

– Садись к столу! – приказал Арчеладзе. – Зуб не болит?

Он не ожидал здесь увидеть Капитолину, причем в образе хозяйки, хлопочущей на кухне: мужской японский халат в павлинах, домашние туфли – ей не во что было одеться, поскольку у полковника в квартире не нашлось никаких женских вещей. Воробьев все-таки сел.

– Кофе или чай? – спросила Капитолина.

– Он будет есть свои грибы, – язвительно сказал Арчеладзе. – Много поганок насобирал?

– Простите, товарищ полковник, – повинился тот. – И ты… И вы, Капитолина, простите меня. Я просто ничего не понял… Не ожидал.

Капитолина налила ему две чашки – чай и кофе. Он махнул их, обжигаясь, обе. Сидел как побитый пес, и в глазах его сквозил тот же страх, что был у подонков из «спецподразделения». Когда Капитолина ушла переодеваться, Арчеладзе неожиданно стукнул его по шее:

– Понял, за что?

– Понял… Спасибо за науку!

– Спасибо – мало! – отрезал полковник. – Остальное дам на службе и посмотрю, как ты меня благодарить станешь.

В отделе полковника поздравляли со званием генерала, хотелось верить, что делают это откровенно, – никто не ведал о тайной войне между ним и Комиссаром. Арчеладзе приходилось кивать, скромно бормотать «спасибо». Кроме этой неприятной суеты, он знал, что сейчас разыгрывается еще одна, среди немногих женщин отдела, где уже наверняка пытают Капитолину…

Он вызвал Кутасова и приказал никого не впускать. Командир спецподразделения, этот вечный живчик, пересмешник и хохотун, пришел отчего-то мрачный.

– Поздравляю, товарищ генерал, – вяло сказал он.

– Прошу тебя, Сережа, никогда не называй меня генералом, – попросил Арчеладзе. – Должно быть, ты понимаешь, почему и ради чего происходит этот спектакль. Ты же трюкач…

Кутасов слегка оживился:

– Ничего не понимаю, Эдуард Никанорович! Такие трюки и Голливуду не снились. То ли смена власти, то ли государственный переворот, то ли утверждение диктатуры – черт ногу сломит! Кто режиссер всей этой авантюры?

– Спроси что-нибудь полегче, – отмахнулся полковник, чтобы не дискутировать. – Как прошел пленэр?

– Там все в порядке, – без интереса проговорил Кутасов. – Сработали хорошо. Есть видеопленка. Трофеи сейчас принесут.

– Видеопленку пусть тоже принесут! Не вздумай копировать.

– А как же мне делать потом «разбор полетов»?

– Ищи другой способ! И больше на таких тренажах ничего не снимать, – приказал полковник. – Это не «Мосфильм», Сережа… В моей машине лежит оружие, четыре автомата и пять пистолетов. Забери к себе в подразделение, запри в тайник. Использовать будешь только на пленэрах, понадобится – бросишь один «ствол» на месте преступления.

– Все понял, – сообразил Кутасов. – Неплохо бы было оставить в «Валькирии»…

– Да уж, неплохо, но теперь поздно, – пожалел полковник. – Спасибо за службу. Премию получите позднее, чтобы не привлекать внимания.

Полковник дождался, когда принесут «трофеи» и видеопленку, упаковал все в сумку и запер в сейф. Следовало создать небольшую группу из аналитиков для обработки захваченных материалов фирмы. Но среди этих мыслителей, среди «штурманов» сидел человек Комиссара, один из четырех шпионов, кто приносил информацию Капитолине. Прежде всего следовало избавиться от этих людей, сразу от всех, и полковник тут же вызвал помощника, велел ему заготовить приказ о создании группы быстрого реагирования в составе четырех человек. И перечислил всех людей Комиссара. Этот способ был простой и надежный: через неделю-другую, когда кадры министерства опять придут искать жертвы под сокращение, можно спокойно отдать эту группу на съедение, поскольку работы по «быстрому реагированию» не будет.

– Товарищ генерал, произошло ЧП, – вдруг сказал помощник. – Не хотели сразу докладывать, чтобы не омрачать радости…

– Что?! Опять вишневый «Москвич»?