Страга Севера

Водитель его был тот самый, что не однажды приезжал на пасеку и привозил туда Ольгу…

– Ты меня не узнаешь? – спросил Мамонт.

– Не-а, – отозвался тот, не удосужившись даже толком посмотреть на пассажира. – Вот шапочку узнаю. Знакомая шапочка.

И это был весь разговор за всю дорогу до Гадьи. На краю поселка Мамонт спрыгнул на землю, махнул водителю. Не удостоив даже взглядом, он погнал лесовоз куда-то в сторону поселка Дий: возможно, спешил, потому что опять вечерело…

В Гадье было тепло, еще зеленела трава возле деревянных тротуаров, и павшие листья, не успев почернеть, золотились на земле, однако с северо-запада гнало низкие, холодные тучи, заслоняющие багровый солнечный закат. Мамонту было тревожно и неуютно: чем ближе подходил он к «Стоящему у солнца», тем меньше оставалось надежд.

В больнице горел свет, ветер разносил дым из трубы, и его запах ассоциировался с запахом жилья. Мать Ольги была в приемной, переставляла лекарства в стеклянном медицинском шкафу. Тяжелый свиток волос не умещался под белым колпаком, пришпиленным к ним заколками. Это были космы Валькирии…

– Ура! Я Странник, – провозгласил Мамонт от порога и снял шапку.

Она посмотрела с легким недоумением, прикрыла створку шкафа.

– Да, прошу вас, проходите…

– Конечно, вы меня не узнаете? – с легким вызовом спросил он.

– Нет, – напряженно вымолвила она, вглядываясь. – Хотя погодите. Вы были летом у нас?

– Был! Был! – чуть не крикнул Мамонт. – Это я, я, Мамонт!

– Садитесь сюда, на кушетку, – пригласила она. – Не волнуйтесь. У вас что-то болит? Вам плохо?

– У меня ничего не болит! – заверил он. – Но мне очень плохо, никто не узнаёт. Я же гой! Странник! Это мне наказание от Стратига.

– Я ничего не пойму, – растерянно улыбнулась она. – Вы зачем пришли?

– Ищу Валькирию!

– Чем же я могу помочь? Здесь больница…

– Она – ваша дочь, Ольга!

– Ольга – Валькирия? – как-то странно изумилась она. – О чем вы говорите?.. Что с вами?

– Это с вами – что! – Мамонт ударил шапкой об пол. – Вы же меня все узнаёте! Но делаете вид!.. Делаете из меня сумасшедшего! Понимаю, это наказание… Я сам решил все сначала… Стратиг лишил меня пути! Но я пришел сюда. Я нашел дорогу, разорвал все замкнутые круги. И пришел! Так помогите же мне, гои!

– Чем же помочь вам? – со страданием спросила она и почему-то огляделась. – Успокойтесь, пожалуйста… Хотите, сделаю укол?

– Ты же Валькирия! – крикнул он и выхватил из-под ворота железный медальон. – Ты Валькирия и мать Валькирии! Вот смотри! Сокол! Это дала мне моя Валькирия, твоя дочь! Она избрала меня!

Женщина вдруг преобразилась, участливый и беспомощный взгляд ее посуровел, расширились и похолодели глаза. Властной рукой она взяла медальон, висящий на шее Мамонта, взглянула на сокола и, не выпуская его из ладони, зажала в кулак.

– Так ступай и ищи ее! – Ударила медальоном в солнечное сплетение, добавила со вздохом: – Рок жребия, таинство избрания… Никто не властен над нами.

– Где же искать ее? – Мамонт спрятал медальон и поднял шапку. – В горах? В пещерах?

– Где уронила обережный круг, – неопределенно сказала она. – Иди, иди! Странник… Ты должен знать, где это случилось. Один ты!

Он понял, что больше ничего не добиться: недружелюбие матери легко объяснилось – не без участия Мамонта дочь ее стала Карной. Однако и за то, что хотя бы признали его, он испытывал благодарность. Никто больше не отважился нарушить запрет Стратига!

Мамонт ушел из больницы с желанием немедленно бежать в горы, но под холодным ветром, несущим снег, пришел в себя. Вчера можно было пускаться в дорогу и в ночь – знал, куда идти, но сегодня дремлющие на горизонте горы показались ему пустыми и зловещими. Хотя бы переночевать где, чтобы уйти поутру, при солнце, когда душа радуется свету и горит надежда.

Где Валькирия уронила обережный круг? Видимо, существует закон. Карна исполняет свой урок там, где обронила этот круг, где утратилась ее сила – хранить избранного…

Мамонт действительно один знал, где это случилось – в горах, неподалеку от памятного камня со знаком жизни, где избранный Валькирией Страга Севера, бывший разведчик Виталий Раздрогин, назначил свидание с Ингой Чурбановой. Именно там Валькирия уронила обережный круг и Данила-мастер был смертельно ранен в грудь.

И вновь подняла его над Мамонтом и тем самым спасла от гибели…

Все сначала! Впереди был опять долгий, в сотни километров путь, только по зимним горам.

Но это был Путь!

Мамонт все-таки решил переночевать в Гадье и отправился к домику Любови Николаевны, слепой и больной женщины-Варги, – другого места в поселке не было. Однако не выдержал и завернул к дому Ольги взглянуть на памятное место. В окнах стояла темень, а во дворе лаял пес. Мамонт открыл калитку и вдруг увидел свою машину – «уазик» Ивана Сергеевича. Если уж сначала, так сначала! Бочком, чтобы не достала собака, он пробрался к машине, заскочил в кабину и взялся за руль. Явственно почудился запах лета, жар солнца, духота ночи у безвестной разлившейся речки, и заболела кожа, «вспомнив» ожоги…

И заболела душа.