Страх

Постучался и вошел. Оскал сидел на диване перед столом, в нетерпении махнул мне узкой своей ручкой, мол, быстрей. Второй, в джинсах и свитере на голое тело, молчал, явно заткнувшись на полуслове. Смотрел на меня черными внимательными глазками. Я сноровисто переставил им на стол тарелки с жареным мясом, чашу с фруктами, миску с лепешками, поставил на тумбу рядом со столом поднос с тремя бутылками вина — так, чтобы брошка со львом смотрела на них. Оскал кивнул мне на полку у двери — там лежала бумажка — десятка местных денег. Я благодарно поклонился, забрал столик, денежку и ушел.

Ожидая лифт, достал приготовленный телефон, нашел сигнал от камеры — звук шел, видео шло. Вбил пароль аккаунта на видеохостинге, пустил туда трансу с камеры с доступом по ссылке. Ссыль отправил вацапом Пуме. Сунул телефон за горшок с цветком. На этаже ресторана опять посетил туалет — смыл гель, сбросил с себя шмотки официанта и белые штаны, оставил там же и столик, по лестнице спустился в холл, быстро но не бегом вышел на крыльцо, обогнул отель, на проспекте махнул рукой, поймал бомбилу — на космодром, срочно!

Мчались по Славному, потом по Солнечному, хорошо, что в этот час пробок почти не было. Мимо неслись белевшие на желтом небе белые колоннады и портики, я на заднем сиденьи смотрел свой телефон по ссылке — Оскал и его гость прощались. Дождался, когда сенатор остался один. Отправил кодовое СМС на тот телефон, что вел трансу, лежа у цветка. Сейчас в нем взорвалась петарда и его разворотит так, что не сохранится никакая инфа. Пиликнуло приложение банка — пришел перевод на 7,5 тысяч золотых. В вацап упало от Пумы: «5 баллов, урыли!»

В терминале космопорта царило оживление — пассажиры и персонал толпой стояли и шумели у большого экрана в зале ожидания, где шла трансляция АТВ — главного здесь телеканала. Глянув второпях, узнал на мониторе комнату и лица персонажей трансляции. Народ в сердцах плевался, называл Оскала сукой и еще как-то на местном. Прошел спецконтроль, вышел на перрон, уселся в маршрутку, быстро доехав до своего корабля. Запросил разрешение на старт и начал готовить взлет. После таких делов желательно поскорее покинуть Эльдорадо. Я свой выигрыш тут взял и надо уметь вовремя выйти из-за стола.

Поднялся на орбиту, 220 км. Остановил движки — надо думать, куда теперь дальше. Пока решил развлечься просмотром ТВ. Каналы Альфы гнали прямое включение из Сената — требовали объяснений от Оскала на счет видео его беседы с неизвестным человеком в свитере:

— Это был, с его слов, Глен Говард, высокопоставленный сотрудник Galaxy. Мне его порекомендовали другие представители этой компании — те, с кем я успешно сотрудничал много лет. Факт моих контактов с этой корпорацией никогда не отрицал, они развивались задолго до войны на Бете и шли на пользу Восточной Гриве и всей Альфе. Сенат знает о моем отношении к идее участия львов в войне на Бете. Я уверен, что это нанесет непоправимый вред нашей Республике и поставит под угрозу ее существование. Говард заявил о заинтересованности помочь политикам, разделяющим мои взгляды, предотвратить катастрофический военный сценарий. Предложил поддержку в виде медийной, организационной и финансовой помощи в размере 30 тысяч золотых. Данные средства я предполагал направить на укрепление политических институтов Республики.

— Вы знали, что ваш собеседник работает именно в Galaxy Sec? Обсуждалось ли состояние армии Альфы и ее структур безопасности? — Взявший слово Пума, широко водил рукой, оглядывая зал, иногда ядовито улыбаясь в лицо напрягшемуся Оскалу, — Велась ли речь о проведении спецопераций против политических сторонников военной помощи свободным Беты? Просил ли Вас собеседник о помощи в сборе разведывательных данных по закрытым разделам деятельности Сената, его структур и сенаторов?

— Отвечу под Смерть, что такие вопросы не обсуждались, и если бы кто бы то ни было обратился ко мне с такими предложениями, я поступил бы согласно Чести и Закона. Немедленно проинформировал бы Сенат.

Поверх экрана выплыл видеовызов — звонил Радость:

— Здорово, дружище! Ты из Эльдорадо лети быстрей. Можешь на Кобре спрятаться. Пума за тебя благодарил, понравилось, как ты сработал. Заплатил норм?

— Да, братан, все ОК. Ты все в Мановахе торчишь?

— Да, тут все сложно. Лилит может ставки поднять. Опасно. Надо бы ей охрану усилить. Вот вожусь.

— Мне кажется, что ты с ней слишком морочишься… Подсох что ли?

— Больно подколол. В точку, братан, — Радость скорчил вымученное лицо, — голова кругом идет. То Ветка снится, принцесска волчья, то Лилит. Рвут на части. Умом бы не тронуться. Наваждение какое-то. Как приколдовали. То сердце ноет, то дышать нечем. Труба. Попадос. Мне и на Кобре сейчас не быть неприлично уже. И Лилитку тут оставлять стремно. И перед Веткой больно, считай предал. И не могу эту чертовку здесь бросить наедине с Кошесом. Посоветуешь чего?

— Не, чувак. Я тут не советчик… Не спец в этом деле. Держись. Думай сам.