Страх и отвращение предвыборной гонки – 72

Все говорили, что Нью-Гэмпшир прикончит Макговерна, а опрометчивое возвращение Хьюберта бесславно завершится во Флориде. Джексон и Чисхолм считались глупцами, Маккарти и Уилбур Миллс — обреченными символами прошлого… Оставался только Линдси, индивидуалист-республиканец, который только недавно сменил партийную принадлежность. Но он уже вызвал небольшое потрясение в рядах демократов, уверенно побив Макговерна и держа Маски на солидной дистанции, с 11-часовой кампанией в «стиле Кеннеди» в Аризоне, не участвующей в предварительных выборах, — первом штате, где выбирали делегатов.

Помощники Линдси рассматривали этот успех в Аризоне как первую искру того, что в скором времени станет огненной бурей. По их прикидкам Линдси по инерции должен был уверенно финишировать третьим или даже вторым во Флориде, затем поляризовать партию, почти победив Маски в Висконсине, что подготовило бы почву для ранней конфронтации между правыми и левыми в Массачусетсе — решающем для предварительных выборов штате со 102 делегатами и традиционно либеральным электоратом.

Эта стратегия строилась на том, что Маски не сможет удержать центр, потому что он, как и Скуп Джексон, кандидат в основном от правых демократов и инстинктивно будет двигаться в этом направлении при первом же признаке вызова со стороны левых. Это вынудит его встать на позиции, настолько близкие к никсоновским, что в конечном итоге даже демократические «центристы» не потерпят его.

Линдси чувствовал, что слева раскинулась благодатная ничья земля, которую можно было захватить, и тому, кто сделал бы это, досталась бы в наследство огромная, оставшаяся без предводителя армия фанатиков Кеннеди / Маккарти 1968-го… Вместе с 25 млн новых избирателей, которые, естественно, пойдут три к одному против Никсона, пока кандидатом от демократов не окажется Хьюберт Хамфри или мурена. Это означало, что почти любой, кто сумел бы высечь искры из «новых избирателей», мог рассчитывать на мощную поддержку, которая оценивалась — на бумаге по крайней мере — где-то в пределах от 5 до 15 процентов от общего числа голосов. Это могло стать тайным оружием любого харизматичного, имеющего левый уклон аутсайдера, который сумел бы хоть сколько-то приблизиться к ноябрьским выборам.

Теперь, когда я шел по длинному пустому белому коридору в аэропорту Атланты воскресной ночью в июле, мне, несмотря на отчетливые воспоминания о последнем приезде сюда, казалось, что все это было пять лет, а не всего-то пять месяцев назад. Кампания Линдси была ярким и радостным эпизодом, но для проигрывающих в президентской предвыборной гонке действует правило: «С глаз долой — из сердца вон»… И когда я увидел Линдси на съезде в Майами, почти никем не замеченного, сидящего в первом ряду делегации Нью-Йорка, было как-то неловко вспоминать, что меньше полугода назад он собирал огромные толпы на Коллинз-авеню — всего в одном квартале к востоку от того места, где проходил съезд, — и каждое сказанное им слово ловилось на лету тремя или четырьмя командами телевизионщиков и эхом разносилось на первых полосах всех основных газет от побережья до побережья.

Но как оказалось, в кампании Линдси с самого начала были смертельные изъяны. Все это было верхушкой, а не самим айсбергом — полной противоположностью медленно набирающему силу джаггернауту Макговерна, но тогда, в феврале, очень проницательным и передовым казалось предположение, что наиболее важным фактором в президентской кампании станет успех у СМИ. Если кандидат обладает «звездными» качествами, то все остальное приложится как само собой разумеющееся.