Страна Икс

Это — этапный шаг, поскольку вслед за «Безумным Пьеро» Годар переходит уже к открытой пропаганде: к фильмам «Masculin/Feminin», «Две или три вещи, которые я знаю о ней», «Китаянка» и «Уик-энд». В этих фильмах, снятых в последние два года до «майского взрыва», Годар уже напрямую показывает (исследует и одновременно популяризирует) опыт радикальной молодежной контркультуры, порывающей с современным ей буржуазным миром и переходящей в открытую политическую оппозицию. Эти фильмы уже вызывающе политичны, социологичны и ни в коем случае не предназначены для «среднего зрителя». Ткань фильмов разрывается вторжением съемочной группы непосредственно в кадр, в действие, помещением на экран революционных цитат (а то и обрывков цитат — для лучшего запоминания в соответствии с «зейнгарник-эффектом»), вплетением в ленты материалов социологических опросов и самого процесса анкетирования и т.д. У этих фильмов тщательно выбрана аудитория — бунтари 68-го до самого 68-го. Годар осознает ситуацию как рубежную, как последнюю передышку перед броском вперед. «Французы, еще одно усилие — и вы... революционеры!»

Намеки, экивоки, маскировка — все отброшено: зачем, кругом свои (а противник уже просто не успеет ничего сделать — нет времени). На экране — коммуны; Мао; Вьетнам; политические репрессии; буржуазный мир как мир спонтанного и немотивированного насилия; буржуазная культура как культура лжи и подавления; Брехт как символ революционной культуры и революционного театра; общество потребления как общество проституции; переход к открытой революционной пропаганде и открытому революционному насилию — как неизбежный следующий шаг.

Дальше был Май 68-го. В 68-м Годар стал инициатором и активным участником всех революционных проектов французского кинематографа — и Генеральных штатов французского кино, и Генеральной ассамблеи, и Группы им. Дзиги Вертова. Он выпускал «кинолистовки» во время майско-июньских событий, сделал фильм «Веселая наука» (запрещенный цензурой за революционную пропаганду), он снимал нантерских студентов-бунтарей и бастовавших рабочих «Рено» («Фильм, как другие»), итальянскую контестацию («Битвы в Италии»), знаменитого Даниеля Кон-Бендита («Ветер с Востока», где Кон-Бендит был также соавтором сценария), «Роллинг Стоунз» («One plus One»). На десять лет (именуемых обычно «десятилетием борьбы») Годар стал политическим активистом, пропагандистом, документалистом, создателем фильмов-инструкций. Подобно Сартру, признанному философскому вдохновителю Мая 68-го, ставшему участником дискуссий в захваченном студентами «Одеоне» и распространителем маоистской газеты «Коз дю пёпль», Годар влился в 1968 году в измененную реальность, в массовое выламывание в экзистенцию.

Годар воплотил в жизнь свой художественно-пропагандистский проект — в 1968-м. Он испытал уникальное счастье въяве попасть в созданную им же параллельную, экзистенциальную реальность, ощутить себя не описателем, а делателем истории. Я не знаю ни одного другого кинорежиссера, который мог бы похвастаться тем же самым.

Сегодня Годар — pater honorabilis мирового кино. Его демонстративно отрешенное, даже презрительное отношение к окружающему миру не должны удивлять. Представьте себе Иоанна Предтечу, дожившего до провозглашения христианства официальной религией Римской империи...

18 апреля — 26 сентября 1998

Раздел третий. Ангел + террорист — замечательное сочетание.. . non-fiction/aesthetics

Глазами двоюродной сестры Че Гевары [1] .

Это не «Глазами клоуна».

И это не «Глазами человека моего поколения».

Это именно глазами двоюродной сестры Че Гевары — незаконной, внебрачной, потерявшейся в русских снегах, глазами кузины героического герильеро, о которой тот не узнал.

Такими глазами увидела она этот мир. Как увидела — так и записала на бумагу. Получилась книга.

* * *

При чем здесь вообще Че Гевара? При том.

Над этим стадом не реет флаг Че Гевары.
Для стада Гевара — бандит, не пастух.

Че Гевара здесь при том, что есть еще один персонаж. Он не упомянут, но тень его постоянно мелькает — при слове «Аминь». Имя его — Христос.

Именно Христос — антипод Че Гевары. Именно Христос нуждается в стаде («аз есмь пастырь добрый»). Че не нуждается в стаде. Че — генерал свободных людей, как когда-то Сандино. И даже не генерал, а всего лишь майор. Команданте, старший в связке. Че, команданте, амиго, эрмано.