Страна коров

Еще раз обернулся я и посмотрел. И теперь только заметил, на что Рауль все это время показывал: вверху, где-то на уровне трех четвертей стены, белым трафаретом по черному изображался контур сигареты, дымящейся одной извилистой линией. Сигарета была перечеркнута красным, а под нею значились слова: «НЕ КУРИТЬ».

– Думаю, Уилл бы оценил столик, который мы выбрали!..

Я рассмеялся Раулеву наблюдению и отпил еще кофе.

– Давайте выпьем за Уилла, – сказал я и чокнулся своей кофейной чашкой с ними. – За настоящее шило в заднице!

– За историю! – сказали они и сделали то же самое.

* * *

В восемь утра мы втроем вернулись в комнату ожидания у палаты Уилла, где нянечка сказала нам, что наш друг еще спит. В девять мы поймали себя на том, что снова сидим на холодных стульях. В десять я заглянул внутрь – Уилл еще спал. В одиннадцать врачи его разбудили, чтобы взять какие-то анализы, но он тут же уснул опять. К двенадцати мы еще так и не увидели его бодрствующим.

– Поздновато, – сказала Бесси. – Может, обратно поедем?

– В Коровий Мык?

– Да. Возможно, и опоздаем к дневным мероприятиям в кампусе, но если выедем сейчас, еще можем успеть к самой вечеринке…

– Хотя едва-едва… – добавил Рауль.

– Если выедем сейчас, еще можем занять места получше на наградной церемонии…

– И на конкурсе костюмов…

– И под множеством флагов мира!

Но тут я возразил:

– Давайте подождем еще немного. Еще, скажем, часик. Мы можем себе это позволить. «Олдзмобил» заправлен премиумным бензином, поэтому останавливаться по пути не придется. По дороге назад в Коровий Мык не поедем никакими объездами. И не станем заезжать на перекус, как бы ни проголодались, потому что на рождественской вечеринке, когда мы туда доберемся, будет много еды…

– Но, Чарли, на весах же судьба нашего колледжа. Вы уверены, что мы можем ждать? В конечном счете на кону – и ваше наследие…

– Да, уверен. Давайте подождем еще немного…

И так вот мы сидели в комнате ожидания и ждали. Но хотя раньше время, казалось, просто тянулось, теперь каждая минута, похоже, налегала на нас всею своей тяжестью. Каждый тик часов – каждый мах маятника вниз – служил тому, чтобы тянуть нас к нашим профессиональным обязанностям, тащить в сторону Коровьего Мыка с его наиважнейшей рождественской вечеринкой.

– Уже почти час, – сказал Рауль. – Чарли, нам не пора ли уже выезжать?

– Давайте подождем еще несколько минут, – сказал я. – Мы приехали в такую даль. Нельзя же так просто взять и уехать, а? Так и не повидав Уилла?

– Но ваши планы, Чарли? Вы столько времени потратили на их разработку!

– К черту мои планы.

– Как вы можете говорить такое? А ваши усилия! А ваше планирование!

– Есть вещи и поважнее.

– Например?

– Ну, например, Уилл Смиткоут. Мой преподавательский наставник. Человек, который лежит теперь на пороге, отделяющем наши соответственные истории от нашего общего настоящего. Или наше общее настоящее от наших одиноких и изолированных будущностей. Давайте просто наберемся терпения и подождем еще немного.

В самом начале второго подошла нянечка и сообщила, что Уилл проснулся и ждет нас. Когда я зашел в палату, Уилл бережно приподнял голову.

– Чарли… – сказал он.

– Мистер Смиткоут!

Я потянулся взять его за руку, но в его пожатии не чувствовалось силы.

– Как у вас дела, мистер Смиткоут? Мы с Раулем и Бесси приехали вас повидать. Только вы спали. И мы просто сидели снаружи и ждали. Ждали мы довольно долго. Но теперь все мы тут. И очень рады вас видеть. Как вы себя чувствуете?

Уилл посмотрел на меня снизу вверх.

– Дерьмово я себя чувствую, Чарли. Мне тут не нравится.

– Это, конечно же, нормально. Тут больница. А больницы никому не нравятся. Даже самим врачам…

– Здесь моя жена умерла.

– В этой больнице?

– Они отвезли ее сюда, пока я был на работе. На занятиях. Читал лекцию о «Надежде» и «Желанье»[48]. Ее привезли сюда в среду, и ее не стало, не успел я даже полпути пройти через Атлантику.

– Простите, мистер Смиткоут…

– Я даже не успел с ней попрощаться.

– Мне так жаль…

– Чарли, тут не живут…

– Понимаю.

– Тут слишком ярко и слишком холодно, и я не хочу здесь быть…

– Я вас очень понимаю.

– Я хочу домой…

– Домой?

Уилл смотрел на меня снизу, и глаза его были усталы, больны и серы.

– Спросите у них, Чарли, нельзя ли мне домой…

– Я?

– Да. Спросите у них, пожалуйста. Меня слишком накачали лекарствами. Они посадили меня на все эти пилюли. От них я сонный и невнятный. Они не поймут. А вы поговорите с ними…

– Но…

– Вы из всех нас самый трезвый. Вы администратор образования, Чарли. У вас талант убеждать. Вы умеете словами. Дайте им понять, что мне нужно домой. Скажите, что это важно. Что от этого зависит нечто очень существенное. Что это вопрос жизни и смерти. Скажите, что на кону стоит ваше наследие…

– Но, мистер Смиткоут, вам нужно полежать в больнице. Здесь есть люди, которые о вас позаботятся. Они в таких вещах специалисты. У них в распоряжении новейшее медицинское оборудование. Они знают, что делают, и могут…

– Прошу вас, Чарли.

– Но мы же не можем просто увезти вас в Коровий Мык, мистер Смиткоут. Вам нужно остаться здесь…

– Чарли, я вас прошу!..