Читаем Страна Муравия (поэма и стихотворения) полностью

- А кто платил, Когда я да не платил?.. - Отчего ты, божья птичка, Хлебных зерен не клюешь?

Отчего ты, невеличка, Звонких песен не поешь? Отвечает эта птичка: - Жить я в клетке не хочу.

Отворите мне темницу, Я на волю полечу... - Будет нам пить, Будет дурить.

Пора бы нам одуматься, Пойти домой, задуматься: Что завтра пропить?

- Исус Христос По воде ходил... - А кто платил, Когда я не платил? За каждый стог, Что в поле метал, За каждый рог, Что в хлеву держал, За каждый воз, Что с поля привез, За собачий хвост, За кошачий хвост, За тень от избы,

За дым от трубы, За свет и за мрак, И за просто, и за так...

- Знаем! Сам ты не дурак, Хлеб-то в воду ночью свез: Мол, ни мне, ни псу под хвост. Знаем! Сами не глупей. Пей да ешь, ешь да пей!

- Сорок лет тому назад Жил да был один солдат. Тут как раз холера шла, В день катала полсела. Изо всех один солдат Жив остался, говорят. Пил да ел, как богатырь, И по всем читал псалтырь, Водку в миску наливал, Делал тюрьку и хлебал, Все погибли, а солдат Тем и спасся, говорят.

- Трулля-трулля-трулля-ши!.. Пропил батька лемеши. А сынок Топорок, А дочушка Гребенек, А матушка, Того роду, Пропила Сковороду. Па-алезла под печь: "Сынок, блинов нечем печь..."

- Все кричат, а я молчу: Все одно - безделье. А Илье-то Кузьмичу Слезки, не веселье...

- Подноси, вытаскивай,. Угощенье ставь! - До чего он ласковый, Добродушный стал.

Дескать, мы ж друзья-дружки, Старые соседи. Мол, со мной на Соловки Все село поедет...

- Слышь, хозяин, не жалей Божью птичку в клетке. Заливай, пои гостей, Дыхай напоследки!..

Загудели гости смутно, Встал, шатаясь, Моргунок, Будто пьян, на воздух будто, Потихоньку - за порог.

Над дорогой пыль висела, Не стихал собачий лай. Ругань, песни...

- Трогай, Серый. Где-нибудь да будет край...

ГЛАВА 3

Далеко стихнуло село, И кнут остыл в руке, И синевой заволокло, Замглилось вдалеке.

И раскидало конский хвост Внезапным ветерком, И глухо, как огромный мост, Простукал где-то гром.

И дождь поспешный, молодой Закапал невпопад. Запахло летнею водой, Землей, как год назад...

И по-ребячьи Моргунок Вдруг протянул ладонь. И, голову склонивши вбок, Был строг и грустен конь.

То конь был - нет таких коней! Не конь, а человек. Бывало, свадьбу за пять дней Почует, роет снег.

Земля, семья, изба и печь, И каждый гвоздь в стене, Портянки с ног, рубаха с плеч Держались на коне.

Как руку правую, коня, Как глаз во лбу, берег От вора, мора и огня Никита Моргунок.

И в ночь, как съехать со двора, С конем был разговор, Что все равно не ждать добра, Что без коня - не двор;

Что вместе жили столько лет, Что восемь бед - один ответ.

А конь дорогою одной Везет себе вперед. Над потемневшею спиной Белесый пар идет.

Дождь перешел. Следы копыт Наполнены водой. Кривая радуга висит Над самою дугой...

День на исходе. Моргунку Заехать нужно к свояку: Остановиться на ночлег, Проститься как-никак. Душевной жизни человек Был Моргунков свояк. Дружили смолоду, с тех пор, Как взяли замуж двух сестер.

Дружили двадцать лет они, До первых до седин, И песни нравились одни, И разговор один...

Хозяин грустный гостю рад, Встречает у ворот: - Спасибо, брат. Уважил, брат. И на крыльцо ведет.

- Перед тобой душой открыт, Друг первый и свояк: Весна идет, земля горит, Решаться или как?..

А Моргунок ему в ответ:

- Друг первый и свояк!

Не весь в окошке белый свет, Я полагаю так...

Но тот Никите говорит: - А как же быть, свояк? Весна идет, земля горит, Бросать нельзя никак.

Сидят, как прежде, за столом. И смолкли. Каждый о своем. Забились дети по углам. Хозяйка подает С пчелиным "хлебом" пополам В помятых сотах мед.

По чарке выпили. Сидят, Как год, и два, и три назад.

Сидят невесело вдвоем, Не поднимают глаз. - Ну что ж, споем?.. - Давай споем В поледний, может, раз...

Дружили двадцать лет они, До первых до седин, И песни нравились Щки, И разговор один.

Посоловелые слегка, На стол облокотясь, Сидят, поют два мужика В последний, значит, раз...

О чем поют? - рука к щеке, Забылись глубоко. О Волге ль матушке-реке, Что где-то далеко?..

О той ли доле бедняка, Что в рудники вела?.. О той ли жизни, что горька, А все-таки мила?..

О чем поют, ведя рукой И не скрывая слез? О той ли девице, какой Любить не довелось?..

А может, просто за столом У свояка в избе Поет Никита о своем И плачет о себе.

У батьки, у матки Родился Никита, В церковной сторожке Крестился Никита.

Семнадцати лет Оженился Никита. На хутор пошел, Отделился Никита.

- В колхоз не желаю, Бодрился НикитаДо синего дыму Напился Никита.

Семейство покинуть Решился Никита... Куда ж ты поехал, Никита, Никита?

ГЛАВА 4

От деда слышал Моргунок Назначен срок всему: Здоровью - срок, удаче - срок, Богатству и уму.

Бывало, скажет в рифму дед, Руками разведи: - Как в двадцать лет Силенки нет,

Не будет, и не жди. - Как в тридцать лет Рассудка нет, Не будет, так ходи.

- Как в сорок лет Зажитка нет, Так дальше не гляди."

Сам Моргунок, как все, сперва Не верил в дедовы слова.

Хватился - где там двадцать лет! А богатырской силы нет. И, может быть, была б она, Когда б харчи да не война.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне
Советские поэты, павшие на Великой Отечественной войне

Книга представляет собой самое полное из изданных до сих пор собрание стихотворений поэтов, погибших во время Великой Отечественной войны. Она содержит произведения более шестидесяти авторов, при этом многие из них прежде никогда не включались в подобные антологии. Антология объединяет поэтов, погибших в первые дни войны и накануне победы, в ленинградской блокаде и во вражеском застенке. Многие из них не были и не собирались становиться профессиональными поэтами, но и их порой неумелые голоса становятся неотъемлемой частью трагического и яркого хора поколения, почти поголовно уничтоженного войной. В то же время немало участников сборника к началу войны были уже вполне сформировавшимися поэтами и их стихи по праву вошли в золотой фонд советской поэзии 1930-1940-х годов. Перед нами предстает уникальный портрет поколения, спасшего страну и мир. Многие тексты, опубликованные ранее в сборниках и в периодической печати и искаженные по цензурным соображениям, впервые печатаются по достоверным источникам без исправлений и изъятий. Использованы материалы личных архивов. Книга подробно прокомментирована, снабжена биографическими справками о каждом из авторов. Вступительная статья обстоятельно и без идеологической предубежденности анализирует литературные и исторические аспекты поэзии тех, кого объединяет не только смерть в годы войны, но и глубочайшая общность нравственной, жизненной позиции, несмотря на все идейные и биографические различия.

Алексей Крайский , Давид Каневский , Иосиф Ливертовский , Михаил Троицкий , Юрий Инге

Поэзия