Страна овец

— Проблема в том, что старик завещал одну половину своих полномочий своему сыну, Александру Саттару, а вторую — своему внебрачному отпрыску, о котором никто слыхом не слыхивал. Расстановка сил в Лиге на сегодня крайне шаткая, ты не думай, что между Корректорами царит полное взаимопонимание, а после такого поворота дел все вообще может рассыпаться как карточный домик. А учитывая то, какая власть сосредоточена в руках членов Лиги, последствия могут оказаться просто катастрофическими.

— Хорошо, это я все понял, — я закрыл окно, чтобы врывающийся с улицы шум не мешал разговору, — теперь объясни, какой у тебя во всем этом интерес, и при чем здесь я?

— Мой интерес очень простой — я должен найти чертова блудного сына до того, как до него доберутся агенты Клана Саттар.

— А на кого работаешь ты?

— На Георгия Саттара.

— Что-то я недопонимаю, — нахмурился я, — он же, кажется, умер. И, кроме того, разве Клан Саттар и Георгий Саттар это не одно и то же?

— На данный момент Клан — это Александр Саттар, и его интересы далеко не во всем совпадают с мнением его покойного папаши. Он сделает все возможное, чтобы избавиться от своего новоиспеченного брата. Желательно еще до его рождения.

— Каким образом?

— У Корректоров длинные руки, поверь мне. О-очень длинные. Однако фокус в том, что вступившее в силу завещание Председателя делает его внебрачного сына членом Лиги, и он автоматически попадает под защиту Кодекса. А к его нарушениям их братия относится крайне негативно. Но ежели Александр устранит с дороги своего брата всего на день раньше, когда тот еще был обычным человеком, то его разве что слегка пожурят и все. Так что на сегодня Георгий Саттар как бы жив.

— Как это? — у меня отвисла челюсть, — то есть на самом деле…

— На самом деле он умер, увы, — Овод вздохнул, — но вот формально он еще жив, и будет пребывать в таком состоянии до тех пор, пока Александр не разыщет и не вычеркнет из истории своего братца. После этого бывший Председатель, наконец, сможет успокоиться с миром, и его завещание вступит в силу.

— Какая-то… квинтэссенция лицемерия…

— Согласен, но система работает именно так.

— Но в такую игру нельзя играть слишком долго! Это же чертовски рискованно!

— Не то слово! Однако таков уж Александр Саттар. Для него эта игра стоит свеч.

— А твоя задача…

— Сделать так, чтобы все, кто упомянут в завещании, получили положенное. И ты мне в этом поможешь.

— Это каким же образом, позвольте узнать?

— Георгий Саттар до самого последнего момента не хотел никого посвящать в свои секреты, даже меня. Но перед смертью он вложил в твою голову кое-какие сведения, которые должны помочь мне отыскать его второго сына.

— Но я ничего не знаю!

— Естественно! — усмехнулся Овод, — Посыльный никогда не знает содержимого того послания, которое он должен доставить.

— Что за чушь!? — мое возмущение было совершенно искренним, хотя по спине уже заструились холодные ручейки подозрения, — он мне ничего не говорил!

— Корректору этого и не требуется. Он вложил в твой мозг информацию, не спрашивая твоего разрешения, но другого выбора у него не было.

— Но ведь психокорекция невозможна без согласия пациента!

— Что ж, теперь ты знаешь, что это не совсем так. Ты, конечно, можешь сопротивляться…

— Ничего себе! — я осторожно ощупал свою голову, — мне такой поворот совсем не нравится. Что он туда натолкал? Я ничего не помню!

— Зная ключ, к этой информации можно получить доступ.

— Какой еще ключ?

— Определенная последовательность вопросов и ответов.

— То есть… — я поперхнулся, — то есть вся та ерунда, о которой меня спрашивал Симон в участке, была ключом?

— Именно! — кивнул Овод, — старик очень любил сказки про Алису в Стране Чудес и в Зазеркалье. А насчет ерунды — вопросы специально подбираются таким образом, чтобы свести к минимуму вероятность их случайного появления. К счастью, Симону не сообщили всей последовательности, и он не вскрыл твою черепушку до конца.

— А ты?

— А я вскрыл.

— И… что… там?

— Меньше, чем я ожидал найти, но все же лучше, чем совсем ничего.

— Нельзя ли поконкретнее? — меня уже начинала бесить манера Овода держать меня за дурачка, — какие сведения натолкал Председатель в мою голову?

— Почти вся эта информация была предназначена исключительно для моих ушей, и я не собираюсь идти против воли покойного.

— Для твоих ушей? Отлично! — я постепенно закипал, — ты ее получил, так?

— Да.

— Тогда я тебе больше не нужен, — я взялся за ручку двери, — останови машину, я выхожу.

— Да что ты говоришь!? — Овод откровенно насмехался надо мной, — и куда же ты пойдешь?

— А тебе не все ли равно! Как-нибудь разберусь.

— Отлично! — свернув в переулок, Овод неожиданно действительно остановил микроавтобус, — можешь идти, только я могу заранее сказать, что уйдешь ты не дальше первого встречного полицейского. И проживешь после этого не дольше, чем до завтрашнего утра. Ориентировки с твоей физиономией разосланы по всему городу. Тебе попросту некуда идти. В данный момент у тебя есть только я.