Страна овец

Я уже потянул за ручку, но остановился. В словах Овода был резон. К сожалению, имелся только один способ проверить его правоту, и способ этот мне совсем не нравился. Я снова захлопнул дверь и, насупившись, уставился в пространство перед собой.

— …Кроме того, я не допущу, чтобы имеющаяся у тебя информация стала доступна кому-либо еще, — в голосе Овода промелькнул отблеск холодной оружейной стали, — и не надо так на меня смотреть. Я не пытаюсь тебя обманывать и выглядеть добрее, чем есть на самом деле. Скажи спасибо и на этом.

— Твои предложения? — выдавил я, наконец.

— Ты помогаешь мне разыскать потерянного наследника, а я помогаю тебе выбраться из этой заварушки с минимальными потерями.

— Но я пока так и не понял, чем именно могу тебе помочь!

— А я еще не все рассказал, — он достал из бардачка брелок, — сейчас разместимся и тогда продолжим.

Он нажал на кнопку, и на противоположной стороне улицы задребезжали открывающиеся ворота.

После жизни в общежитии новое «гнездо» Овода показалось мне настоящим дворцом. По сути, это был небольшой двухэтажный особнячок с гаражом в цокольном этаже. Если честно, то я даже не могу сказать точно, сколько здесь было комнат. Внутренняя обстановка жилых помещений не отличалась особыми изысками, но обеспечивала необходимый уровень комфорта. Здесь вполне могла со всеми удобствами разместиться целый взвод, не говоря уже о двух уставших и голодных холостяках.

Сразу от входа Овод затолкал меня в душ, а сам направился на кухню. Несмотря на то, что мне страшно хотелось есть, я не стал торопиться, и от души пропарил свое изможденное тело.

Когда я, взъерошенный и раскрасневшийся, выбрался из ванной, в мои ноздри ворвался аппетитнейший запах жареной колбасы. Пусть это звучит смешно, но тогда, после двухдневной голодовки, он был музыкой для моего желудка. Также на столе обнаружилась уже знакомая мне початая бутылка коньяка и две рюмки.

— Ну что ж, — резюмировал Овод, поставив передо мной тарелку с незамысловатой, зато внушительной яичницей, и наполнив рюмки, — за новую жизнь на новом месте!

Несколько минут я был занят тем, что пытался заставить свои челюсти жевать хоть немного быстрее, и разговаривать даже не пытался. Однако, хотя мне казалось, что я могу съесть десять таких тарелок, уже на середине второй я был вынужден сбавить темп.

— Спасибо! — от души поблагодарил я Овода.

— Ну вот теперь ты стал похож на человека, — улыбнулся он, потягивая свой коньяк.

— Ты собирался мне еще что-то рассказать. У меня в голове пока не получается цельной картины, чего-то недостает. Если хочешь, чтобы я тебе помогал, я должен представлять себе, с чем мы имеем дело.

— «Всякий солдат должен знать свой маневр!» Да?

— Вроде того, — кивнул я.

— Хорошо, только мне придется начать немного издалека, — Овод откинулся на спинку стула и сцепил руки на животе, — ты знаешь, что покушение на Георгия Саттара — уже шестое из серии нападений на высокопоставленных членов Лиги Корректоров?

— Вот как? Кто же их настолько невзлюбил?… То есть… — я запнулся, вспомнив некоторые подробности недавних событий, — я же не настолько…

— Я знаю. Все началось гораздо раньше, и уже успело наделать немало шума.

— Шесть покушений? А я ничего об этом не слышал.

— Да, и четыре из них, включая последнее — удачные, но все это — дела Корректоров, в которые посторонних не посвящают.

— Откуда же о них известно тебе?

— Не забывай, я работаю на Председателя Лиги. Да и свои ушки на макушке имею.

— Но как же такое оказалось возможно? — удивился я, — куда смотрела их охрана?

— Многие, думаю, с радостью отдали бы последнюю рубашку, лишь бы получить ответ на этот вопрос. Но, увы, мне он неизвестен. А вот у некоторых Корректоров, да и у покойного Председателя были на сей счет определенные соображения.

— Какие?

— Как известно, хороший телохранитель, это не тот, который смог защитить, а тот, который сумел предотвратить. А высокопоставленных членов Лиги почти постоянно оберегают личные Перфекты, которые являются практически идеальными охранниками. Они настолько остро воспринимают все, что происходит вокруг, что могут неким шестым чувством буквально ощущать угрозу для своего подопечного.

— Не понял?

— Тут нет никакой мистики, дело в тончайших нюансах человеческого поведения, мимики, жестикуляции, тембре голоса. Любой опытный таможенник, бросив всего один взгляд на человека, может определить, чист ли он или что-то замышляет. У Перфектов это умение развито необычайно сильно, они мгновенно реагируют на потенциальную опасность, даже не задумываясь над тем, что именно вызвало их подозрения. Они доверяют своим инстинктам.

— Так почему же они вдруг облажались?