Страна счастливых (сборник)

Под утро Иван Гермогенович увидел во сне муравьиного льва. Лев крепко держал Карика изогнутыми крючками и в упор смотрел на него выпуклыми большими глазами.

Карик бил по голове муравьиного льва руками и ногами и тихо стонал.

Профессор открыл глаза.

«Ну, и приснится же!» подумал Иван Гермогенович.

Однако стоны не прекращались. Значит, это не сон?

— Карик, ты что? — окликнул его профессор.

Карик не отвечал.

В пещере было темно. Профессор встал и, держась рукой за стенку, пошел к выходу. Нащупав в темноте баррикаду из камней, которая загораживала вход в пещеру, он снял сверху два больших камня и осторожно, чтобы не напугать шумом ребят, положил их на землю.

В пещере стало светло.

Серый предутренний свет падал на песчаный пол, на спящих ребят. Посреди пещеры лежала, свернувшись калачиком, Валя. Около стены спал, раскинув широко руки, Карик. Он был весь красный. На лбу у него проступил пот. Карик вздрагивал и стонал во сне.

Профессор подошел к нему, наклонился и осторожно дотронулся до распухшего колена, завернутого в листок. Не просыпаясь, Карик поджал ногу и громко застонал.

— Карик, ты пить не хочешь? — спросил профессор.

Карик приоткрыл глаза. Ничего не соображая, он долго смотрел на профессора, потом отвернулся от него к стене.

— Тебе принести воды? — снова спросил Иван Гермогенович.

— Н-нет! — сквозь зубы сказал Карик.

— А компресс тебе переменить?

— Да… компресс, пожалуйста!

Иван Гермогенович принес свежий мокрый лепесток и положил его на распухшее колено.

— Ну как, получше стало?

— Получше! — вздохнул Карик.

— Ну вот и хорошо! Спи тогда! А я пойду поищу что-нибудь поесть. Если Валя проснется, ты не выпускай ее из пещеры. Я скоро вернусь.

Карик молча кивнул головой.

Профессор завалил камнями вход в пещеру и, оглядываясь, чтобы хорошенько запомнить место, где остались ребята, отправился поискать что-нибудь к завтраку.

Недалеко от пещеры стояла гора, покрытая густым кустарником.

Профессор подошел к подножью горы, внимательно осмотрел ее и потрогал мягкие, пушистые ветви зеленых кустов.

— Кажется, это мох! Ну да, самый настоящий мох. Ну что ж, посмотрим, нет ли тут чего-нибудь съестного.

Иван Гермогенович смело полез в густые заросли мха. Но только он сделал несколько шагов, как провалился по пояс. Падая, профессор успел схватиться за ветви.

Болтая ногами над черной ямой, он заглянул вниз и в полумраке увидел земляные своды и гладко утоптанный пол. Слабый свет проникал сверху, сквозь густые заросли, скупо освещая темное подземелье.

В глубине подземелья вдоль стен стояли ровными рядами белые бочки.

— Кажется, шмелиный склад! — пробормотал Иван Гермогенович.

Он смерил глазами расстояние до земляного пола и, выпустив из рук ветви, прыгнул вниз.

С любопытством оглядывая подземелье, профессор подошел к бочкам. Все они были плотно прикрыты белыми круглыми крышками.

Он приподнял крышку одной из бочек, наклонился над ней и понюхал.

— Ну, так и есть!

Бочка была наполнена до краев душистым медом. Рядом стояли такие же бочки, и все они были также налиты медом.

Все это было похоже на кладовую, в которой хранятся запасы на черный день.

Да это и в самом деле была кладовая шмелей.

Матка-шмель кладет в гнездо яички и рядом с ним оставляет комочек меда с цветочной пыльцей. Из яичка выходит личинка, съедает комочек меда и пыльцы и закукливается в коконе, похожем на бочёночек. Через некоторое время молодой шмель открывает на верхнем конце бочёнка крышечку и улетает. Но кокон не пропадает даром. Летом шмели наполняют их медом и в холодную дождливую погоду, когда нельзя вылетать из гнезда, питаются этим медом.

Профессор не спеша позавтракал, потом выбрал бочку покрепче и принялся вытаскивать ее из кладовой. Нелегкая это была работа. Бочка, точно живая, вырывалась из рук, толкала профессора, валила его с ног, но все же Иван Гермогенович кое-как справился с бочкой и вытащил ее наверх.

Колени его дрожали. Руки одеревянели. Сердце билось так сильно, что у профессора стучало даже в висках.

«А вот как ее теперь докатить до пещеры?» размышлял Иван Гермогенович.

Положить бочку набок и катить ее по земле, как обычно катают простые бочки, профессор побоялся. Верхняя крышка могла открыться, и весь мед вылился бы тогда на землю.

— Ну что ж… попробуем как-нибудь иначе.

Иван Гермогенович ухватился за края бочки руками и сильно тряхнул ее.

Бочка качнулась.

— Ага! пошла уже!

Профессор немного накренит бочку и принялся толкать ее, повертывая то вправо, то влево, как будто хотел просверлить бочкой землю.

Медленно, шаг за шагом, подталкивая бочку руками и нажимая на нее всем телом, Иван Гермогенович гнал ее к пещере.

Когда профессор подходил к берегу озера, навстречу ему выбежала Валя.

— Встала уже? — спросил Иван Гермогенович, останавливаясь и переводя дыхание. — Ну как там Карик?

— Спит! Давайте, я вам помогу!

— Помоги, помоги!

— А тут что такое? В этой бочке?

— Мед!

— Целая бочка? Вот хорошо-то!

Она ухватилась за бочку и принялась толкать ее, помогая профессору.

Дружными усилиями они вкатили бочку в пещеру и поставили ее в угол.