Страна цветущего шиповника

Ник пробирался сюда явно не в первый раз: он уверенной рукой нащупал выключатель и зажег свет, тут же убавив его до минимума.

Тина увидела крохотную прихожую с выходящими в нее двумя дверями. Ник открыл ту, что слева.

— Заходи.

— Чей это дом? — Тина остановилась на пороге комнаты, не решаясь войти.

Тусклого света из прихожей было достаточно, чтобы разглядеть обстановку: вешалку для одежды над небольшим комодом и широкую кровать с низким столиком у изголовья. На кровати — подушки в нарядных наволочках, на стенах — вышивки в деревянных рамках. Вторая дверь, выходящая в прихожую, вела, очевидно, в ванную.

— Миссис Остин, — спокойно отозвался Ник. — Заходи, чего встала?

— А… откуда у тебя ключ?

— Ванесса сюда убираться ходит.

— Понятно, — помедлив, протянула Тина.

Расспрашивать дальше она не стала. Ни о том, как ключ Ванессы оказался у Ника, ни о том, как часто Ник и Ванесса приходили сюда. Ник не стал бы врать, Тине просто не хотелось спрашивать. Что было, то было. Здесь и сейчас он — с ней и только с ней. И никакая Ванесса ему не сдалась, это Тина знала точно.

— А зачем мы сюда залезли? Ну, то есть, — Тина смешалась, вопрос показался глупым. Понятно было, что не в ладушки играть. — Я хочу сказать, чем тебя чердак не устраивает?

— С чердака звезд не видно, — серьезно отозвался Ник, — там деревья небо загораживают… Погоди, сейчас. — Он выключил свет в коридоре.

Глаза уже привыкли к темноте, и Тине была хорошо видна скользнувшая к окну фигура. Ник поднял жалюзи и открыл створку окна. Поманил Тину:

— Смотри.

Тина подошла. Посмотрела — и ахнула.

Над морем сияли звезды. Удивительно разные — яркие и едва заметные, светящие ровно и загадочно мерцающие. Они казались живыми и близкими, протяни руку — достанешь. А посреди звездного великолепия, хозяйкой бала, висела луна. Круглая, желтая, апофеозом красоты выплескивающая на море золотистую дорожку.

«Любуйтесь мной, — расшифровала послание надменной красавицы Тина. — Так и быть, я разрешаю».

— Специально полнолуния ждал, чтобы тебя сюда привести, — обнимая Тину, объяснил Ник. — Самая красота, когда луна яркая. Даже песок сверкает, видишь?

Тина, не в силах разговаривать, кивнула.

— Мы ведь с тобой минут десять вдоль моря шли, — после долгой паузы пожаловалась она. — Как же я не заметила — ни луны, ни звезд?

Ник пожал плечами.

— Волновалась, небось. Не знала же, куда я тебя тащу. Вдруг в притон какой-нибудь?

— Дурак. — Тина прижалась к нему. — А еще тут морем пахнет.

— Да?.. Ну, может быть. Я, когда твой запах чувствую, других не замечаю. — Ник зарылся лицом в волосы Тины.

Они стояли у окна до тех пор, пока вдали на дощатом настиле не показался человек. Он, опираясь на трость, медленно брел вдоль пляжа. Остановился, натужно откашлялся, сплюнул в песок. Потом двинулся дальше, постепенно приближаясь к дому миссис Остин.

— Зануда Гиббс, — бросил Ник. Он знал, похоже, каждого человека в городе. — Не спится старому маразматику. — С сожалением закрыл окно и опустил жалюзи.

Тина уселась на кровать.

— Когда-нибудь у меня тоже будет такой дом, — пообещала она.

— Да ну? — Ник растянулся на кровати рядом с ней.

— Будет. Обязательно.

— О’кей. В гости позовешь? — Ник привлек Тину к себе, поцеловал. Больше они о доме не разговаривали.

— Миссис Остин удар бы хватил, — выскальзывая, с помощью Ника, из платья, пробормотала Тина, — если б она увидела, что тут происходит.

Представила миссис Остин — пожилую сухопарую леди, строгую даже на вид — и то, с каким выражением лица она могла бы появиться на пороге.

Ник сдернул с себя футболку. Тихо засмеялся:

— Откуда ты знаешь? Может, наоборот, порадовалась бы. Небось, по молодости не хуже нас отрывалась. — Он приблизил губы к уху Тины и прошептал: — Миссис Остин лепешки покуривает, у индуса одного покупает. А еще у нее татуировка на груди.

— Врешь!

— Ей-богу, Ванессе Анджела рассказывала. — Ник сбросил с Тининых плеч бретельки лифчика. Показал, касаясь ее груди: — Вот тут.

Тина посмотрела на свой силуэт в отражении оконного стекла.

— В жизни не буду делать татуировки. Особенно тут.

— Ну и правильно. Ты и так красавица.

Они обнялись. Кровать от движений поскрипывала.

— Давно хочу старушке записку написать: поменяйте кровать, миссис Остин, — освобождая себя и Тину от последних деталей одежды, пробормотал Ник. — Того ж гляди, развалится.

* * *

— Кровать миссис Остин так и не поменяла?

Тина огляделась. В домике, казалось, все осталось таким же, как три года назад — и наволочки на подушках, и вышивки на стенах, и круглая стеклянная ваза на столике, наполненная сухими лепестками роз.

Ник пожал плечами.

— Проверим? — и плюхнулся на кровать. Та не издала ни звука. — Поменяла, — констатировал очевидное Ник. — Ай, молодец бабка! Хотя, может, не она, а дочь подсуетилась, вроде приезжала в прошлом году. — Ник протянул руки к Тине. — А может, ей подо мной одним скрипеть неинтересно.

— Наверняка. — Тина подошла к нему.

Ник обнял ее колени, прижался щекой к бедру. Пробормотал:

— Я дико соскучился.

— И я. — Тина выдохнула это и замолчала.

Незнакомая теплая волна, поднявшаяся в груди, мешала говорить.