Страна цветущего шиповника

Порыв нестись прямо сейчас в Неаполь тоже показался глупым. Поезда начнут ходить только утром — это раз. А два — что она будет делать в Неаполе? Она ведь понятия не имеет, куда направился Ник. Вряд ли к ней в кампус или на квартиру к Эндрю…

Тина вернулась к себе в домик. Еще раз набрала Ника. Все то же, телефон выключен.

Приняла душ и улеглась в постель — в полной уверенности, что уснуть не сможет. И сама не заметила, как заснула.

* * *

Тину разбудил вопль. Орали громко, истошно, срываясь на визг.

До сих пор вопли в «Шиповнике» ей доводилось слышать лишь однажды, когда из дымохода над камином выскочила шальная летучая мышь, до оторопи напугав протиравшую каминную полку Роберту. Было это лет десять назад, и тогда на крики горничной маленькая Тина спешила, подпрыгивая на бегу от охватившего азарта — детская интуиция подсказывала, что случившееся скорее смешно, чем страшно.

Вопль, который Тина услышала сейчас, ударил в самое сердце.

Босиком, в пижаме, оскальзываясь на влажных от утренней росы плитках дорожки, Тина подбежала к бассейну. На краю его сидела Роберта и, то всхлипывая, то вновь срываясь на визг, показывала пальцем вниз.

Первой мыслью Тины было: мясник зачем-то привез сюда тушу и уронил в бассейн?.. А потом к воплям Роберты присоединился крик самой Тины.

Она поняла, что лежащее на дне бассейна, в луже крови, тело с размозженной головой — человеческое. Тело Эндрю.

* * *

… — Свидетельница Роберта Ковалевич. Расскажите, какие обязанности вы выполняли, работая в «Шиповнике»?

— Я — горничная, господин судья. Еще леди Барбаре прислуживала, потом леди Маргарите. А когда леди Маргарита умерла, осталась при мистере Кларке. Куда мне идти-то? Не молодуха, чай. А обязанности… да все подряд делала. И дом убирала, и постели меняла, и в саду кусты обрезала — садовник-то к нам раз в неделю ходит.

— В числе прочего в ваши обязанности входило наполнение бассейна водой. Это так?

— Да, господин судья.

— Скажите, когда вы наполняли его в последний раз?

— В прошлое воскресенье. Я раз в две недели воду меняю, так мистер Кларк распорядился.

— Кто-нибудь кроме вас, из постоянно проживающих в «Шиповнике», знает, как сливать воду?

— Вряд ли, господин судья. Больше мистер Кларк никому не показывал, куда там что крутить, а сам по себе никто не сунется. Своих дел полно.

— Скажите — вечером, накануне смерти мистера Кларка, вы проходили мимо бассейна?

— Да сотню раз, господин судья.

— Он был наполнен?

— Да.

— И воду вы не сливали?

— Нет, господин судья. Богом клянусь, не сливала!

— А рядом со сливом видели в тот вечер кого-нибудь?

— Нет. Никого не видала.

— Понятно. Благодарю вас.

* * *

… — Свидетель Андреас Дворжак. Скажите, какие обязанности вы выполняли, работая в «Шиповнике»?

— Шофер я, господин судья. Мистера Кларка возил, куда ему нужно, ну и по хозяйству. На рынок, там, в супермаркет. Еще куда, если понадобится.

— Гараж для автомобиля расположен рядом с въездными воротами?

— Да.

— Вы обычно находились где-нибудь поблизости?

— Нет. Что мне делать в гараже? Там двери железные, пекло внутри — страсть. Я машину ставил, да в дом уходил.

— То есть, за воротами вы наблюдали нечасто?

— Да я за ними, можно сказать, вообще не наблюдал. Чего на них глядеть? Если приедет кто, так в звонок позвонит. Звонок в холл большого дома проведен, там уж, кто есть внутри, тот и откроет.

— Означает ли это, что на территорию «Шиповника» мог беспрепятственно проникнуть посторонний?

— Запросто. Привратника у нас нет, ограда — курам на смех. Кто угодно мог и проникнуть, и обратно… это самое.

— Вечером, накануне смерти мистера Кларка, вы проходили мимо бассейна?

— Нет, господин судья. В тот вечер футбол показывали. Я, как из города приехал, белье из прачечной забирал, так дальше террасы не выходил. Сидру себе налил, да в телевизор пялился.

— А для чего вы выходили на террасу?

— Так, перекурить. В доме-то не курю, мистер Кларк это дело не одобряет.

— С террасы виден бассейн?

— Да. Вдалеке, но видать.

— Рядом со сливом бассейна вы видели кого-нибудь?

— Нет. Никого не видел.

— Понятно. Благодарю вас.

* * *

… — Обвиняемый Никита… Тже… Тзче…

— Щербаков. «Никита».

— Благодарю. Назовите ваш род занятий?

— Временно безработный.

— На бирже труда состоите?

— Да. Состою.

— По нашим данным, за последние полгода вам четырежды высылали вакансии. Вы сходили хотя бы на одно собеседование?

— Нет.

— Почему?

— Меня не устраивали эти вакансии.

— Чем же?

— Да по-разному. То добираться далеко, то работа тяжелая, а платят мало.

— Хотите сказать, что пособие по безработице больше?

— Ну… Минус налоги, минус проезд — тож на тож выйдет.

— У нас есть свидетельские показания о том, что вы незаконно, без трудоустройства, работали в автомастерской по ремонту мотоциклов. Это так?

— Нет.

— То есть, вы отрицаете, что работали?

— Да это разве работа? Так, парням помогал, чтоб без дела не сидеть.

— И денег за «помощь» не брали?

— Ну… всяко бывало. Если сами в руки суют — мне отказываться, что ли?

— Хорошо, пока оставим этот вопрос. Расскажите, что произошло ночью накануне смерти Эндрю Кларка.