Страна утраченной эмпатии. Как советское прошлое влияет на российское настоящее

Обычные работники редакции, будучи нормальными людьми, которым никакой «пепел Клааса» не стучит в сердце, пытаются по возможности прислушиваться к «замечаниям» и без нужды не злить власть.

В итоге газета начинает постепенно терять остроту, кое-где обходить острые углы, слишком округло делать выводы, вообще всячески сглаживать стиль. Да еще и сам газетный бизнес, как правило, идет ни шатко ни валко, так как жители в провинции бедноваты, на чтение у них особо времени нет — к тому же они видят, что газета с ними сдержанна и не вполне откровенна. Словом, наступает первый кризис.

Тут, как правило, чиновники из администрации подгребают к газете с заманчивым предложением — принять от местных властей материальную помощь и поддержку. Без особых даже условий — так, только «продолжать прислушиваться» к наиболее компетентным и уважаемым людям из городского руководства. Газета берет деньги, на время решает свои проблемы, закупает лучшим репортерам ноутбуки — и подпускает на свои страницы еще немного дополнительного официоза.

Читатели, видя, что газета еще немного поскучнела, реагируют быстро — подписка сокращается, продажи падают. Видя, что финансовое положение становится угрожающим, редакция уже сама стучится в дверь администрации и просит выделить еще денег «на поддержку независимой прессы». Чиновники, поломавшись для вида, деньги выделяют, но обставляют это условием типа «по-хорошему впрячься в освещение нелегкой, но крайне плодотворной работы всей городской администрации на благо родного города», а заодно пожеланием «добавить в вашу журналистскую работу больше позитива, и без «чернухи», которая нашим людям вообще не нужна».

Газета, которой транш от местных властей позволяет отползти от края финансовой пропасти, выполняет и условие, и пожелания. В ней воцаряется «позитив», а полосы заполняются фотографиями толстых и немолодых людей, в костюмах и явно не обремененных физическим трудом — местных чиновников. Однако подписчиков и тех, кто покупает газету в немногочисленных киосках (с киосками чиновники по всей стране борются как с личными врагами), становится еще меньше. С ужасом проглядев очередную сводку финансовых показателей, редактор снова бежит на поклон в знакомые кабинеты — просить еще денег.

Словом, суть процесса ясна — чем больше в издание вваливается бюджетных средств, тем меньше у него становится читателей.

Физики назвали бы это «положительной обратной связью», математики — монотонной функцией. В пределе, очевидно, СМИ должно прийти к ситуации, когда его на все 100 % содержит бюджет, а «живых» читателей у него при этом — ноль целых ноль десятых.

Таких газет по России — тысячи, в каждом городе и в каждом районе. Они есть и в самой Москве — где роль «провинции» выполняют муниципальные районы. В каждом районе еще со времен Лужкова есть такая «районная газета». Их не читает, думается, никто — даже собственные сотрудники редакции. Вместе «унылый официоз», газеты без читателей, составляют, думаю, никак не менее двух третей от всей совокупности российской печатной прессы. Или даже три четверти. Но все-таки — пока не 100 %.

«Боевые листки»

Есть, однако, и более «веселый» тип прессы — «боевые листки». Или, во всяком случае, был до недавнего времени — пока складывается впечатление, что он вымирает.

Газету по типу «боевого листка» создает, как правило, олигарх или просто предприниматель местного разлива, решивший заняться неблагодарным делом — побороться за то, чтобы пробиться в местную или региональную власть. Вообще-то в русской провинции такие вопросы принято решать полюбовно с «правильными людьми» из администраций, местного криминалитета и «смотрящих» федеральных органов по принципу «ты — мне, я — тебе». Но некоторые особо буйные или несговорчивые деятели порой решают, что от них хотят слишком многого и лучше пробиться самому, благо выборы в стране все-таки еще не отменили до конца.

Вот такие буйные олигархи или криминальные авторитеты — в общем, люди с деньгами — зачастую запускают в провинциальных городах собственные газеты с одной главной задачей: «мочить».

«Мочат» в них руководство местных администраций и сращенный с нею бизнес, обвиняя в коррупции, кумовстве, халатности, разгильдяйстве, некомпетентности и еще куче грехов — причем, что характерно, почти всегда за дело.