Страна Живых

Вова и ненавидел, и обожал свою работу, которая вытягивала из него все жизненные силы, но и давала возможность максимально проявить себя. Постоянный экстрим напрочь выбивал чувство усталости, он мобилизовался, подключаясь к бешенному ритму работы отделения.

Видеть вокруг себя смерть и страдания, и знать, что только ты сможешь сейчас помочь… Это очень сильное ощущение. Сильней этого – только война. Сильней возможности спасти чужую жизнь может быть только бой, где могут убить конкретно тебя.

Глава 20

Что такое полуторасуточное дежурство. Утренний обход академика Крабова. Что случается, когда все идет слишком гладко. Сладкий миг окончания смены.

Сутки работы подходили к концу. За ночь в отделение поступило двое новых больных, и двое переведено в хирургию. Было несколько вызовов в «приемник», эндоскопическая остановка кровотечения, одну больную пришлось перевести на искусственную вентиляцию легких. У еще одной больной произошло осложнение – анафилактическая реакция на турецкий кровозамещающий препарат, который больница отчего-то получила в огромном количестве, вместо обычного, очень хорошо зарекомендовавшего себя, отечественного аналога.

Вова шел к концу суток как паровоз через прерии Дикого Запада. Разрушения мостов, нападение индейцев, песчаная буря – ничто не могло заставить машиниста отклониться от расписания.

А конечной станцией был утренний обход академика Крабова.

У академика Крабова были строгие критерии правильно проведенного дежурства.

Во-первых, все больные должны были быть перестелены.

Во-вторых, всем больным, которые не собирались умереть конкретно в момент обхода, нужно поднять головной конец, перевести в полусидячее положение, и дать раздувать надувную игрушку для расправления легких.

В- третьих, все истории должны быть должным образом заполнены.

И, главное, все должно быть чисто. Дежурный должен быть в чистом колпаке. Ни капли растворов не должно быть пролито на пол. Все помнили историю, как в дежурство Лины Егоровны академик прилип к луже полиглюкина, это едва не вызвало катастрофу вселенского масштаба.

В шесть часов утра медбрат Слава сдавал Вове больных в реанимационном отделении.

- Все пятеро перестелены, головные концы подняты. В третьем боксе слева – следи за давлением, больная нестабильна. Гормоны идут, на них все и держится.

- Ладно, сваливай! – все медбратья были студентами, и в шесть отпускались в институт на занятия. Других желающих работать за треть ставки дворника не находилось, приходилось мириться с реальностью. Реальность заключалась в том, что в огромной больнице было три сотни сотрудников различных кафедр, и всего десяток санитаров. И, конечно, санитары работали не в реанимации. Полтора часа до обхода Вова должен был продержаться сам.

Вова выволок на пост кипу подготовленных историй.

6-30 – полный порядок.

Вова еще раз прошелся по отделению, проверил капельницы, поправил подушки у беспокойного больного Кондюкова, переведенного из хирургии с подозрением на острую ишемию миокарда. Накануне Кондюков «нарушил режим», попросту говоря, раздобыл красненького портвейна и налакался, да еще и пожаловался сестричке на больное сердце. Ишемии не оказалось, но больному все же подавался кислород через маску, на кардиомониторе прыгали довольно бодренькие комплексы, аритмии не было.

6-45 – что-то загрохотало в коридоре - из оперблока спускали больного после аппендэктомии. Операция прошла гладко, объем был минимальный, больной был в полном сознании, и вполне бы мог расслабляться в отделении хирургии, а не получать дополнительный стресс, созерцая реанимационные будни.

Ответственным хирургом был Коновалов, он обещал положить больного в хирургию, но в последний момент решил перестраховаться.

- Почему в реанимацию? – насупился Вова.

- Пожилой возраст, на всякий случай, - Коновалов и сам толком не знал, что его так дернуло.

Предчувствия Коновалова следовало уважать. Как-никак – опыт, да и просто сориться с ответственным смысла не имело. Вова с сестрой Машей перекинули больного, пришлось распечатать последний комплект чистого белья, теперь все биксы с бельем были пустые, до 8 утра заменить будет нечем…

7-00 - Вова пробежал с Коноваловым по отделению, тот быстро ознакомился с ситуацией, проверил истории – все в порядке. Вова водрузил на голову накрахмаленный колпак.

7-10 - вновь переведенный больной срочно потребовал «по-маленькому». Вова отложил в сторону истории, сбегал за «уткой».

7-15 -  Больной Кондюков тоже потребовал утку.

- Сейчас, - бросил ему Вова, но, услыхав нехарактерное кряхтенье в первом боксе, бросился туда. Вновь переведенный больной имел аденому простаты, самостоятельно помочиться не мог. Вова укоризненно взглянул на Коновалова, тот развел руками. Вова рванул за катетерами.

Пробегая мимо второго бокса, опять услышал позывные Кондюкова.