Страна Живых

Чем заняться после полутора суток работы? О пользе медитации и восточных единоборств. Тренировки в предельном состоянии сознания. Психотехники переутомления.

- Володя, вставай!

Действительность падала в сознание фрагментами, как снежный обвал. Тошнота, холод от железной каталки, боль, звуки, изображение - все это обрушилось сразу, кусками, и очень несогласованно.

Вова сделал глубокий вдох, стал более четко воспринимать звуки, и гравитацию. Голова была, как ватой набитая. Он поморщился, сфокусировал зрение на медбрате Игоре.

- Шесть часов, вставай!

- Спасибо! – Вова обнаружил, что уже встал, и собрал простынку. Он вернул на место каталку, предназначавшуюся для перевозки умерших, и поплелся в ординаторскую. Чай решил не пить, схватил свою сумку, и поплелся к выходу. Отделение уже работало в спокойном режиме, два аппарата искусственного дыхания мирно посапывали во втором боксе. Вова попрощался с коллегами, махнул ладошкой миловидной лаборантке Настеньке, и пошел к лестнице.

- Давай, подвезу! – кто-то затащил его в грузовой лифт, он проехал до подвала, пополз в раздевалку. Мозг работал в экономичном режиме, отсекая ненужные подробности бытия. Мимо прогремела каталка с инструментами, кто ее толкал, Вова не заметил, но какофония дребезжащих жестянок немножко взбодрила его восприятие. Он переоделся, и медленно выплыл из больницы. Дорога привычно ложилась под ноги, светофоры подбадривали зеленым, даже автобус подъехал вовремя. Вова автоматически вышел, и направился привычным маршрутом в Зал.

Там уже разминались, кто-то тянулся на шпагат, кто-то в стороне крутил меч, двое набивали «железную рубашку», две пары мягко, но мощно толкались «липкими руками». Большинство все же просто потихоньку растягивалось, тянулись на шведских стенках, прокручивали суставы.

Шифу появился в зале, громко засмеялся, о чем-то поговорил со старшими учениками.

Володя сел для медитации. Мозг превращал реальность в одну прямую линию, происходящее постепенно теряло объемность, глубину, причинно-временные связи, прошлое и будущее. Оставался только грубый деревянный пол с облезлой краской, резонанс хлопков и ударов, поскрипывание досок под соревнующимися в туйшоу, веселый смех шифу.

Володя позволил окружающему миру сжаться до пределов точки, освещаемой меркнущим огоньком его сознания. Но вот шифу хлопнул в ладоши, и пространство преобразилось – каждый нашел себе оптимальное место, Володю закинуло в первые ряды, он нашел место максимального комфорта, встал.

Поклон, - и невидимые струны упорядочили течение событий. Только что каждый был еще сам по себе, его поступки, реакции, настроение, - все диктовались глубоко личными причинно-следственными связями. У каждого была своя степень усталости, свои причины для радости и огорчений, возбуждения или утомления. Еще пару минут назад их жизненный путь был глубоко индивидуален. Но сейчас они все влились в иной ритм, иные движения, связанные с событиями, происшедшими задолго до их появления в этом мире.

Этот ритм был рожден в других местах, иными людьми, в совсем других обстоятельствах. Эти обстоятельства несли гораздо меньше ошибок, чем их судьбы, чем их сиюминутные стремления и разочарования.

Этот ритм, эти движения прошли через века и тысячелетия, через миллионы судеб, и неизменно помогали улучшить понимание гармонии.

Володя сначала, как всегда, немного потерял контроль, он автоматически работал в общем ритме, но его сознание отключилось. Это был и отдых, и переключение на иные резервы, и переход на новую ступень управления. Где была его воля, где был он – трудно сказать. Мотыльку ли приснился Чжуан-цзы, или…

Володя знал, что совершенно не важно, кто делает эти движения, кто или что управляет его телом – иногда нужно все же отпустить контроль. Что толку контролировать, цепляться разумом за идентичность того, кто уже полностью истощен. Вова знал, что сейчас он истратил себя. Контроль падал, и вечная, невыразимо гармоничная энергия начинала вновь наполнять его.

Глубоко внутри Володя понимал, что эта потеря личной индивидуальности, это превращение в сосуд для единой энергии – и есть то, чем он является в действительности. Потеря внешней оболочки, загрубевшей под ударами внешнего мира, или отшлифованной обучением и подражанием – это просто потеря внешней оболочки. Это просто потеря реакции на воздействия извне, потеря отпечатков мира. И в тоже время, это обретение своей глубинной сущности. Жаль, что это мимолетное понимание появлялось только в таком глубоком трансе, Володя знал, что это ощущение исчезнет после тренировки, и он вновь станет только слепком, отражением окружающего мира.

Но с каждой тренировкой его понимание своей внутренней сущности происходило все более легко, и удерживалось дольше. Параллельно с ростом чисто технического мастерства, росло внутреннее понимание своей сущности, гармонии, и энергии.