Stranger trap for a king (СИ)

Они уносились прочь от лаборатории, в которой продолжали верещать твари из подземного мира.

— Пока мы едем, — пробасил Хоппер, — у тебя есть время все объяснить мне.

Стив покосился на шерифа с понятным недоумением, но Эви знала, к кому он обращается, поэтому медленно выдохнула. Вот. Же. Дерьмо.

— Какого черта ты забыла в этой компании, Паркер?

========== Chapter seven. The mind flayer ==========

— Отец знает?

— Нет.

— Подруги твои?

— Нет.

Эви сидела на заднем сидении джипа шерифа Хоппера, зажатая между Дастином и Макс с Лукасом, и чувствовала себя — впервые за все это время — виноватой. Хоппер выглядел так, будто только что выбрался из ада (что, вероятнее всего, почти не было метафорой для красного словца), и злить его еще больше не хотелось.

Стив переводил взгляд с шерифа на Эвелин и обратно с самым недоуменным видом.

— Стойте, вы что… вы знакомы?

Эви закатила глаза.

— Я хорошо знаю ее отца, — выдал Хоппер, — и ему очень не понравится, если я расскажу, где его ненаглядная дочурка ошивается посреди ночи.

— Ты же не скажешь ему? — вскинулась Эви. Хоппер посмотрел на нее в зеркало заднего вида.

— Взгляни на нас. О таком не расскажешь. — когда Эви кивнула, Хоппер обратил внимание на ружье у нее на коленях. — У Бена стащила? Молись, чтобы он не заметил пропажи.

Вообще-то Джим зря пугал. Отец Эви не отличался буйным нравом, в сравнении с тем же Хоппером, и их школьная дружба строилась, скорее, на этом контрасте больше, чем они оба это признавали. Эви не страшилась вспыльчивого нрава отца, потому что его не было. А вот Хоппера с его манерой рубить с плеча Паркер резонно побаивалась.

— Что там случилось? — подал голос Дастин, как только дорога свернула налево, к западным окраинам города. Хоппер посмотрел на него с самым хмурым видом.

— Эти монстры вырвались из портала, — отрезал он. — Боб Ньюби погиб.

Мальчики охнули одновременно и сразу как-то поникли. В салоне машины воцарилась гнетущая, неправильная тишина, которая давила на уши. Эви покосилась на Дастина. Тот поджимал губы и смотрел на свои руки на коленях.

Эвелин не знала, кто такой Боб Ньюби, Стив — тоже. Они переглянулись с понимающим видом, и Эви обняла Дастина за плечи, не зная, насколько действенным будет этот жест. Мальчик недовольно поморщился и вывернулся из ее рук. Ясно, не самое удачное решение. Эви не привыкать.

К дому миссис Байерс они приехали в абсолютном молчании. Выбравшись из джипы, Эвелин в последний момент увидела, что Джонатан Байерс заносит в дверь кого-то, завернутого в простыни. Боже, это ведь не его младший брат? Он же не умер?

Джим сказал бы друзьям Уилла Байерса, будь это так, верно?..

Поежившись от гнетущей атмосферы, Эви шагнула в дом вместе с остальными, пропустив вперед Макс, Лукаса и Дастина. Последний казался еще ниже обычного, и Эви с трудом подавила в себе желание потрепать его по голове. Мда, в качестве поддержки она просто отвратительна.

Дом семьи Байерс был похож на разрисованный кем-то ад. Листы бумаги, исчерканные черными и синими полосами, тянулись по полу, стенам и потолку, создавая какой-то страшный кошмарный кокон, сеть.

— Что за… — тихо выдохнула Эви и, перехватив такой же недоуменный взгляд Харрингтона, запнулась.

Оказалось, Уилла Байерса принудительно погрузили в сон с помощью медикаментов. Какая-то тварь проникла в его разум, используя проложенную в прошлом году связь. Эви понятия не имела, как такое возможно, и думала, что демогоргоны — вернее, демопсы, как назвали их Дастин — это самое страшное, что могло случиться с их маленьким Хоукинсом.

Шансы на выживание этой ночью стремились к нулю со скоростью света.

Сейчас Джонатан Байерс сидел рядом со своим спящим братом и что-то тихо ему шептал в надежде, что спящий разум мальчика, а не той твари, что в нем поселилась, услышит его. Нэнси Уиллер стояла рядом и сжимала его плечо. Стив смотрел на это с непонятным видом, но, возможно, думал совсем не о Нэнси. Казалось, в тихом доме на окраине города вместе с детьми и взрослыми находилась сама смерть и тихо, едва заметно, перемещалась между притихшими ребятами, чтобы коснуться их лбов холодной ладонью. Эви пробрала дрожь, и она поспешила к Джиму Хопперу. Тот казался надежной стеной, опорой, за которой не страшно и, главное, не стыдно было спрятаться.

Шериф говорил по телефону с каким-то вышестоящими структурами и на повышенных тонах требовал подмоги.

— Я не знаю, сколько там осталось людей! — рычал он в трубку. — Я не знаю, сколько из них осталось в живых!

— Вы связывались с полицией? — услышала Эви монотонный женский голос. Хоппер побагровел.

— Я и есть полиция! Шериф Джим Хоппер!

— Я могу связаться с вами по какому-то номеру?

— Да, — Хоппер почти раскрошил телефонную трубку в руках. — По номеру, с которого я звоню. Я буду здесь!

Он обрубил звонок с таким видом, будто готов был разорвать на куски и телефонный аппарат, и стенку, на которой он висел. Эви на всякий случай отошла от шерифа на пару шагов. Он обернулся к ней и вздохнул, потирая переносицу.