Странная любовь доктора Арнесона

Потому что в посылке было три предмета. Изящная розовая коробочка и два такого же цвета конверта, все перевязаны ленточками. В первом же конверте оказался лоскут от свитера. Старого, заношенного до дыр свитера, который я долго не выбрасывал лишь из научного интереса психоаналитика к воспоминаниям, с которыми он был связан – а в последние годы и вовсе про него позабыл. Этот свитер хранился у меня на самом дне одного из ящиков комода (и лишь я знал, какого). Одному богу известно, как Каролина с Роу (без Роу тут не обошлось, нутром чую) ухитрились найти его. И разумеется, она позаботилась приложить к нему фотографию. Ту самую, снятую Мэттом много лет назад в колледже – и теперь обнаруженную мной во втором розовом конвертике. Кто не позволял себе в юности рискованных дурачеств? Роковой снимок, на котором я одет в этот злосчастный свитер, закатанный выше пупка, ничего другого на мне нет, я стою, весело улыбаясь, голые бёдра кокетливо раздвинуты, рука придерживает член. Тьфу! Двадцать лет назад это казалось забавным.

Обливаясь холодным потом, я открыл третий подарок – коробку. Было от чего обливаться. В коробке лежала миниатюрная модель старинного пистолета «кольт-патерсон №5», отлитая из шоколада. Юмор у этой особы отменный. Она предполагает, что я захочу это взять в рот? (А руки сами тянутся, я люблю шоколад, он отличного качества, и на пределе нервного истощения так и хочется откусить).

Что ещё знает обо мне Каролина? И главное, откуда она это знает? Если это шантаж, то почему она до сих пор не выдвинула никаких требований?

29 декабря 1923, позже. Набравшись смелости, я распечатал письмо Каролины, найденное мною вместе с посылкой. Оно было помечено 26 декабря. Боже!..

41. Каролина Крейн – Сигмунду Арнесону, 26 декабря 1923 г.

Милый Сигмунд,

сердечно поздравляю вас с Рождеством и посылаю вам небольшой подарок, который доставит вам немало приятных воспоминаний. Мэтью – ваш старый друг, а под старость мы все становимся сентиментальными. Как не вспомнить ваши маленькие невинные утехи юных дней, когда вы с ним вместе учились в колледже!

Помните, Мэтью купил тогда антикварный пистолет 1836 года? Пистолет в сочетании со сливочным маслом от сэндвича был и впрямь гениальной идеей. Жаль, что вторую фотографию – ту, на которой вы с пистолетом, – вы уничтожили впоследствии. Вам это нравилось, правда? Ничто так вас не заводило, как твёрдое холодное дуло кольта-патерсона №5 между ягодиц. Ведь Мэтью прикасался к вашему заду только произведением фирмы «Патент Армс», вы с ним были достаточно благоразумны, чтобы не зайти дальше, так?

Я бы прикупила себе такой пистолет, пожалуй, да не хватает времени бегать по всем антикварным лавочкам Лондона.

С любовью,

Каролина Крейн.

42. Каролина Крейн – Сигмунду Арнесону, 28 февраля 1924.

Дражайший Сигмунд,

вы думаете, от меня так легко отделаться? Вы сами вступили на этот путь, заведя со мной переписку, и вам придётся пройти его до конца. Думаете, я не в курсе вашего находчивого плана, как меня наказать? Вы и сами потом поняли, как этот план глуп – ведь вам не удалось бы избежать объяснений с коллегами и пациентами, в перспективе грозящих смирительной рубашкой.

Поздно придумывать способы мне отомстить, милый Сигмунд. В ближайшее время вы будете делать то, что захочу я. Вы сами на это напросились.

Ваша до скончания времён

Каролина Крейн.

ЧАСТЬ

II

1. Недоумение инспектора Каннингема

Писем и дневниковых записей больше не было. Можно было с уверенностью предположить, что Арнесон уничтожил всё остальное. Все свидетельства об отношениях доктора с Каролиной Крейн за последние семь месяцев до того, как она исчезла. Но что же содержалось в утраченных материалах? Доктор Арнесон, в силу своей профессии, застенчивостью не отличается – он счёл возможным сохранить даже омерзительное напоминание о пистолете. И каким образом он думал наказать Каролину Крейн? Подать в полицию заявление о шантаже? Вряд ли; похоже, общения с полицией он хотел избежать не меньше Каролины.

Размышления Каннингема прервал телефонный звонок. Неохотно скинув с колен плед – вечер выдался сырой и холодный, – инспектор поплёлся в тесный холл своей квартирки и снял трубку.